Но экономка пропустила этот вопрос мимо ушей.
— Как я буду пылесосить в гостиной и гостевых спальнях, если до них не добраться? — повторила она, пылая праведным гневом. — Скажите мне, мисс Рэчел!..
— Ты можешь пропылесосить в гостиной потом. То же самое относится и к спальням, — возразила Рэчел. — Я уверена, что Дарби выставила мебель с чердака временно, чтобы освободить себе место для работы. Потерпи еще немного, ладно? Когда все будет готово, мебель уберут. А насчет коридора я ей скажу — мне кажется, тут можно что-нибудь придумать, например — поставить часть вещей в библиотеке. Хочешь, я сейчас же пойду и поговорю с Дарби?
— Сходите, только вряд ли вы сумеете перебраться через эту баррикаду, — фыркнула экономка.
Но Рэчел все же удалось пройти через холл и подняться на второй этаж, хотя для этого ей пришлось проявить немалую сноровку. За прошедшие десятилетия в трех чердачных помещениях скопилось немало старой мебели разных стилей и эпох. В коридоре второго этажа Рэчел увидела комоды времен Гражданской войны, туалетные столики «Красавчик Бруммель», резные кресла в стиле английский ампир и модные в шестидесятые годы двухцветные пластиковые столы на ножках из гнутых алюминиевых труб.
— Боже мой!.. — вырвалось у Рэчел, когда она поднялась в главную мансарду по крутой чердачной лестнице. — Неужели мои предки считали своим долгом хранить каждый стул, который только попадал в этот дом?
— Похоже на то, — отозвалась Дарби Ллойд, выходя ей навстречу из-за массивного гардероба. Ее медно-ры-жие волосы, собранные в тугой конский хвост, слегка растрепались, лицо раскраснелось и покрылось испариной, а на вздернутом розовом носике виднелось размазанное пятно сажи. В руках Дарби держала потрепанный блокнот.
— Извини, что заставили весь коридор, — добавила она, — но я не знала, кудаэто все девать.На чердаке было совершенно негде повернуться!
Рэчел взмахнула рукой.
— Пусть это тебя не беспокоит, я все отлично понимаю.
В ответ Дарби поморщилась.
— Фиона очень расстраивается по этому поводу. Один из моих людей клянется, что она напустила на него порчу только за то, что он поставил ломберный столик в коридоре, который ведет на кухню.
— Вообще-то Фиона редко напускает порчу на посторонних, — шутливо заметила Рэчел. — Обычно это привилегия Грантов, но кухня… Тут твой парень замахнулся на святое.
— Возможно. — Дарби ухмыльнулась. — Как бы там ни было, через десять минут у Стива разыгралась такая жуткая мигрень, что Сэму пришлось отвезти его домой. Вот почему я здесь совершенно одна и бездействую. Вон в том углу я видела чудесный столик; Настоящее барокко, но добраться до него я не могу. Ну не досадно ли?!
Рэчел не выдержала и улыбнулась. Дарби была ее старинной подругой. Они вместе учились в школе, потом Дарби закончила колледж и вернулась в Ричмонд уже бакалавром искусств, чтобы создать собственную фирму, специализирующуюся на дизайне интерьеров. На первое время ее ссудил деньгами банк Дункана Гранта, но очень скоро Дарби вернула заем с процентами, и теперь ее дело процветало. В последние годы она занималась также торговлей антиквариатом, и чердак старинной усадьбы был для Дарби своеобразным мебельным Эльдорадо.
— Ну, до завтра этот столик никуда не денется, — успокоила подругу Рэчел. — Кстати, ты начала готовить список вещей, которые ты хотела бы приобрести для себя? А заодно и тех, которые ты могла бы продать от моего имени?
Дарби закатила глаза.
— Ну еще бы! Я не знаю, известно тебе это или нет, но тут, на чердаке, хранится целое состояние. Первая оценка, которая производилась вскоре после гибели твоих родителей, была весьма и весьма скромной. Я бы даже сказала, что служащий налогового управления, который ее производил, не в состоянии отличить трюмо эпохи Регентства от сделанного вчера стула, но ты все равно должна послать ему цветы. Благодаря ему ты сэкономила несколько сотен тысяч долларов на одном только налоге на наследство.
— Мне тоже кажется, что оценщик не захотел портить костюм и ползать среди всей этой пыли, — согласилась Рэчел. — Он только заглянул сюда одним глазком и сразу спустился обратно. Мебель, которая стоит внизу, просто ослепила его.
— Меня она тоже ослепила, — кивнула Дарби. — Старинная и в прекрасном состоянии. Но, как видишь, это не помешало мне засучить рукава и начать разбирать эти авгиевы конюшни. Я заползла во все углы и обнаружила три огромных сундука, которые просто битком набиты такими вещами, за которые любой дизайнер по интерьеру без колебаний продаст душу дьяволу. Каминные вазы, подсвечники, статуэтки, рамы для картин… Мне придется выложить целое состояние, чтобы купить у тебя все, что мне хочется. И, учти, я готова сделать это, Рэчел.
— Ничего, мы что-нибудь придумаем, — кивнула Рэчел. — Тебе не обязательно покупать все сразу. Например, мы могли бы заключить с тобой договор о передаче мебели на ответственное хранение с оплатой по мере реализации. Ты же знаешь, что сейчас я не нуждаюсь в деньгах.
Светло-голубые глаза Дарби радостно заблестели, однако она с сомнением покачала головой.
— Это чересчур щедрое предложение, Рэчел. Я не знала, что ты настолько мне доверяешь.
Рэчел рассмеялась.
— Пусть тебя это не смущает, Дарби, — отец оставил мне достаточно денег. Единственное, чего мне на самом деле хочется, это чтобы все эти прекрасные вещи снова начали служить людям. И я не понимаю, почему ты не можешь на этом заработать… Ты так много работала, создавая свою фирму, и теперь люди, которые разбираются в антиквариате, уважают тебя как специалиста, способного разыскать для них по-настоящему интересные вещи. Нет, Дарби, будь на твоем месте кто-нибудь другой, я бы еще подумала, но ты…