Потом ему встретилась Веда. И с этого момента все пошло наперекосяк. Он сразу понял, что она из его родного мира и сначала хотел просто познакомиться, пообщаться. Но, благодаря своим новым возможностям, понял, что она не так проста. Её дар мог очень помочь в их с Жрецом деле и Даниил решил во что бы то ни стало заполучить девушку себе.
Сначала было похищение, но не имея в этом опыта, он упустил добычу. Затем они схватили княжича Неблагого Двора, удивительно легко сдавшегося. Но и тут Ведика их обставила. Да еще и не согласилась на их предложение. Конечно, вернуть назад они бы её не смогли, как обещали, но не это было главным. Она даже слушать не захотела! А Даниил бы много отдал, лишь бы вернуться домой. Там ему было лучше. Поэтому и судил по себе.
Остался последний козырь – накопленные силы. Его ошибка была в том, что зная о даре Веды, он не учел, что и сам может стать её жертвой.
- Теперь ты понимаешь? Я в этом мире бесполезен! У меня нет навыков для выживания здесь, я не смогу жить без магии. Она дает мне все необходимое – власть, деньги, могущество. – фанатично говорил Даниил, глядя сверху вниз в расширенные зрачки Ведики. А её терзали противоречивые чувства. Хотелось собственными руками свернуть шею этому гаду, но и врожденный гуманизм тоже никуда не делся. Руки пачкать не хотелось, это точно, но и оставить жить эту мразь Веда не могла.
- Ты заслужил то, что выпало на твою долю. – глухо сказала она и усилием воли выпустила дар на полную мощь.
Мужчина застонал, задергал рукой, все еще крепко сжимаемой женскими пальчиками. Потом как-то по-детски всхлипнул и закатил глаза. На пол упало уже безжизненное тело.
В тот же миг все вокруг пришло в движение. Аэд элегантно завершил свой выпад и, чуть смутившись, посмотрел на девушку.
Жрец тоже начал шептать свой ритуал, но подняв на миг глаза, увидел, что что-то изменилось. Вот его немного затуманенный взгляд обежал зал, споткнулся о труп сообщника и замер на подавленной девушке. Ненависть и бессильная злость отразилась в его глазах всего на секунду, а в следующую он прервал уже бесполезный ритуал и в Веду полетел ритуальный кинжал, уже изрядно запачканный фейрийской кровью.
Рыжая молния мелькнула перед глазами и столкнулась с летящим оружием. Звон стали сопровождался парой ярких искр, а потом два бесполезных осколка просто упали на пол. Аэд начал медленно приближаться к Жрецу, поигрывая своим клинком и сумасшедшее улыбаться.
А Веда огромными глазами смотрела, как позади шепчущего что-то над телом Жреца, соткался из воздуха Вортигерн. На его губах сияла точно такая же широкая улыбка. Резкий взмах руки и алая кровь из разрезанного горла окрасила алтарь и лежащего на нем фейри широким веером. Князь, ничего не сказав, шутливо поклонился и исчез вместе с трупом Верховного. В зале стало пусто. Только фейри на алтаре спокойно дышал – ему больше ничего не грозило. Наверное…
Аэд Огнегривый подошел к привязанному Высокому и начал с ним беседовать на каком-то певучем языке, предварительно вытащив кляп. Его лицо становилось все суровее с каждым словом, слетевшем с разбитых губ пленника. Заиграли желваки, сощурились гневно золотые глаза, а в воздухе запахло грозой. Видимо, предателя больше искать не нужно.
Девушка, седьмым чувством поняв, что сейчас произойдет, резко отвернулась. А за спиной несколько минут раздавался дикий крик, треск молний и мерзкий хлюпающий звук.
Аэд появился перед ней как оживший кошмар. Лицо и руки перепачканы в крови, волосы взъерошены, а одежда стала ярко-алой. В одной руке у него была отрезанная голова предателя, которую он небрежно держал за волосы. Крупные темные капли шлепались на пол, оставляя безобразные следы. И все это в полной тишине наводило такой страх, что колени не просто дрожали, а вообще отказывались повиноваться.
Девушка прекрасно была осведомлена о традиции наказания предателей у фейри и эта жестокость была ей вполне понятна. Но одно дело знать и понимать, и совсем другое – видеть воочию.
Тошнота подкатила к горлу, но собрав всю силу воли Веде удалось сдержаться. «Интересно, он просто крови врага напился или сердце слопал?» - истерично пронеслось в пустой звенящей голове.