Прошла ещё уйма времени, прежде чем послышался звук подъезжающей машины. Отсюда, из подземелья он был еле слышен. Раздался звонок.
-- Ну, где ты? -- наивный вопрос. Откуда я знаю точно, где я. Под землёй, естественно...
-- Вспоминай, с какого краю развалин ты была? Где провалилась? -- Анатолий начал командовать, не воспринимая моих возражений.
Вскоре я увидела какое-то подобие отсвета вверху, над головой и закричала:
-- Я здесь...
...Когда меня вытащили с помощью верёвки на поверхность, я увидела, что кроме приятеля здесь были начальник милиции Высоковский и наш учитель истории и по совместительству краевед Валентин Николаевич Аникеев...
Я как-то не ожидала такого представительного отряда спасателей, потому сразу спасовала. Тем более, что Высоковский тут же стал выяснять, почему я оказалась в провале, кто меня туда загнал, почему вообще очутилась в этих местах и так далее.
-- Остынь, Юр, -- Щеглов тронул за плечо Высоковского. -- На эти вопросы и я тебе отвечу. Девчонок своих искала. Ты не местный, потому и не всё знаешь. В этих развалинах вся окрестная детвора испокон веку кучкуется... А провалилась... Сам удивлён. Мы ещё в детстве здесь лазы копали, хотели в подземелье попасть. Не удалось. А кому-то, видно, повезло. Докопались, да прикрыли слегка от чужих глаз, а эта, так сказать, Ирина Викторовна, полезла не туда куда следует...
-- Благодарю за лестный отзыв, -- вспылила я, наконец почувствовав себя в безопасности.
Но начальник милиции от меня так и не отстал. Он начал нудно и длительно выяснять, каким образом и в какое время я провалилась в подземелье, и что этому предшествовало.
Тут не выдержал краевед Аникеев.
-- Друзья, время позднее, давайте по домам. У меня завтра утром с восьми первые уроки...
Высоковский с Аникеевым довезли меня до дома. При этом начальник милиции предупредил, чтобы я не распространялась о случившемся и запретила дочерям походы в развалины. Ага, так они меня и послушаются. Щас! Это их только подстегнёт. Но потребовать от них, чтобы не вздумали рассказывать, что со мной произошло, я обещала.
На следующий день только и было разговоров о том, что в развалинах произошла какая-то криминальная разборка, ночью туда ездил сам начальник милиции, а потом были выставлены постовые, никого не подпускающие даже близко к развалинам. Что там делалось дальше, никто не знал. Но следом прибыл представитель облвоенкомата Ольшанский с сапёрами.
...Андрей вместе с райвоенкомом подъехал к развалинам монастыря. Тут же им дорогу преградил солдат из близлежащей воинской части, принявшей на себя обязанность охраны развалин.
Внутри что-то рассматривали в зарослях кустарников оперуполномоченный убойного отдела Василий Воронов, следователь райпрокуратуры Ольга Орлова и участковый по городу Андрей Иванов.
Воронов с явным неудовольствием оглядел подошедшего к ним Ольшанского. Андрея он знал по школе, хоть и был лет на пять младше. Сферы деятельности у них теперь разные, а потому посчитал недопустимым вмешательство в своё расследование какого-то военного, пусть и из области. Время на дворе такое, что даже близким некоторых следственных секретов не разглашаешь, а тут какой-то пришлый. Что у него за душой, одному богу известно. Василий работал честно, предпочитал доводить начатое до логического конца, не взирая на чины и немалые суммы, которыми его обещали облагодетельствовать в случае удачного решения вопроса, а в случае неудачного, были реальные угрозы в адрес семьи.
-- Здравствуй, Василий Петрович. Извини, потревожим немного вас. Сейчас будем проверять подземелье. Сами знаете, что там за сюрпризы, оставшиеся со времён войны, можно обнаружить. Прошу вас покинуть развалины...
Воронов вдруг подозрительно и почти с ненавистью взглянул на Ольшанского. Он только что провёл обследование территории внутри развалин бывшего храма монастыря. Было обнаружено много чего очень интересного... Он и раньше порывался сюда пробраться, но всегда натыкался на пассивное противодействие со стороны начальства и даже руководства района. Словно это было табуированное место, защищённое от любых видов проверок. Поговаривали, что развалины и окрестности были выкуплены каким-то воротилой из нуворишей для будущей то ли туристической базы, то ли гостиницы, то ли для восстановления монастыря в качестве исторического объекта... Завезены кое-какие стройматериалы, которые были сложены в наиболее целой части бывшей трапезной, после войны в каком только качестве не побывавшей, пока в начале 90-х её крышу не разобрали вроде бы для ремонта, а потом благополучно забыли...