Когда я прихожу сюда, мне всегда вспоминаются его строки:
Такой нашей, черноморской была его песня, и я рад, что могу добавить несколько строк к его биографии.
Подвиги черноморских летчиков-истребителей вдохновляли не одного Василия.
Мало кто знает, что замечательный советский поэт Василий Лебедев-Кумач написал специально для нас, морских летчиков Черноморья, песню. Она появилась на страницах нашего «Черноморского летчика» 1 сентября 1943 года. Привожу ее полностью.
Насколько я знаю, эти строки не вошли ни в один посмертный сборник поэта, затерялись на страницах фронтовой печати.
Но они — свидетельство не только поэтического, но и воинского подвига.
Бой, чуть не обернувшийся катастрофой
Любимову явно не повезло. Известно, что самые худшие неприятности те, которые случаются в присутствии начальства.
Казалось, в тот ясный майский день 1943 года ничто не предвещало грозы. И Любимов, закончив инструктировать летчиков, собирался было покинуть аэродром, когда в землянку командного пункта кубарем скатился дежурный.
— Товарищ командир полка! Прибыл командир дивизии Токарев…
Дежурный не успел закончить доклада. Комдив уже спускался в землянку.
Не выслушав приветствия по уставу, он бросил Любимову:
— Все знаю. Покажи-ка лучше, Иван Степанович, свое хозяйство.
Любимов и Токарев были друзьями еще по Севастополю.
— Ну как, Иван Степанович, после Севастополя здесь, пожалуй, скучновато?
— Скучать не приходится. Немцы не дают…
— Ох уж эти немцы!.. — комдив не докончил фразы, к чему-то прислушиваясь.
Над аэродромом гулко плыли удары колокола.
— Ну вот, легки на помине! Боевая тревога, товарищ комдив!
— Ну что же, посмотрим на твоих молодцов в деле…
— Высота 6000 метров… Четыре «фоккера», — кричал в микрофон радист станции наведения. — Идут со стороны Голубой бухты…
— Сами видим, — раздался в наушниках голос одного из четверки, поднявшейся наперехват.
— Что они делают! — в отчаянии сорвалось у Любимова. Он с ужасом видел, как, теряя время и ставя себя в невыгодное для атаки положение, его ребята стали набирать высоту тут же над аэродромом.
Немцы сразу получили выигрыш и в высоте, и во времени.
— О чем они думают!? — метнулся к рации Токарев. — Передавай!..
Что передавать, он так и не успел сказать радисту. Да и вообще, передавать что-либо уже было поздно. «Фоккеры» отлично использовали свое преимущество. Их стремительная атака со столь выгодных позиций не могла не увенчаться успехом. Гитлеровцы были слишком опытными, чтобы не отыгратся на ошибке молодых летчиков. Через какую-то минуту два наших «ястребка» уже шли на вынужденную посадку.
Токарев, несмотря на то, что уважал Любимова и знал его много лет, в бешенстве повернулся к нему. Неожиданно перешел на «вы»:
— Это так вы учите их воевать!.. Кто в воздухе?