— Это тот, которого вы в октябре отбили у немцев?
— Он и есть.
В землянку вошли майор Петров, капитан Асланов, старший лейтенант Соколов. Вслед за ними появились Александр Кожин и Воронов.
— Боеприпасы получили? — спросил Кожин.
— Сполна, — простуженным голосом ответил Бурлаченко. — И патроны, и гранаты.
— Теперь можно жить, товарищ майор, — сказал Соколов.
— А у тебя как, батя?
— Нормально. Все, что требуется, получил и я.
Выслушав всех, Кожин обернулся к начальнику штаба:
— Сергей Афанасьевич, читай.
Майор Петров поднялся, из полевой сумки достал листок бумаги и стал читать:
— «Майору Кожину, батальонному комиссару Воронову, майору Петрову. Поздравляю вас и весь личный состав вверенных вам подразделений с успешным выполнением задачи. Надеюсь очень скоро поздравить всех вас лично. С вашим решением согласен.
Когда начальник штаба закончил чтение, командиры заулыбались. Особенно их обрадовали слова о том, что командующий надеется скоро всех поздравить лично. Это означало, что контрнаступление наших войск продолжается, а затишье на фронте говорит, очевидно, о том, что идет перегруппировка сил для нанесения нового сокрушительного удара по врагу.
— А ты говорил, не пройдут разведчики! — толкнув в бок Асланова, сказал Бурлаченко.
Вартана будто взрывной волной подбросило над сиденьем.
— Слушай, разве я возражал против разведки? Я не хотел, чтобы мы самовольно оставили позиции. Понимаешь ты или нет?
Кожин, Воронов и Петров, переглянувшись, заулыбались.
— Не улыбайся, пожалуйста, — круто повернулся Вартан к начальнику штаба. — Асланов, если не прав, всегда признает свою ошибку.
— Товарищ майор, Митрич с Олегом вернулись! — приоткрыв дверь землянки, крикнул Голубь.
— Прошли все-таки?! — обрадовался Александр. — Давай их сюда.
Через несколько минут Митрич и Олег уже входили в землянку командира.
Вчера были высланы две группы разведчиков: одна — через линию фронта, к Полозову, другая — в Березовск. Во вторую группу попали Митрич и Олег. Им было приказано под видом нищих пробраться в город, найти там Клаву (связную партизан) и через нее связаться с Наташей.
Организовывая эту вылазку, Кожин, во-первых, хотел узнать, что слышно в городе о наступлении советских войск и не придвинулся ли фронт к Березовску; во-вторых, узнать о дальнейшей судьбе самой Наташи и, если возможно, увести ее из города.
Разведчики ушли в полдень, а уже к вечеру гитлеровцы замкнули кольцо окружения. Стало ясно, что если даже и выполнят они задание, то назад через расположение немецких частей им пройти не удастся…
Заметив, что Шмелев опирается на плечо Олега, Степан Данилович спросил:
— Ты что, Митрич, ранен?
— Ага… в бедро, — вместо старика ответил мальчик.
Нина сняла с ноги Митрича валенок и приступила к перевязке.
— У-ух, холодина! — поеживаясь и с головой кутаясь в полушубок, пожаловался мальчик.
Голубь взял на руки Олега и перенес его к печке.
— Вот та-ак. Здесь теплее будет, — сказал он ласково.
Шмелев начал рассказывать.
— До города мы добрались… — как-то неуверенно начал он.
— Как там? Что слышно о наших? — торопил старика Воронов.
— Точно не могу сказать, Иван Антонович. Не знаю. Но по всему видно, что не совсем хорошо вышло у наших. Фашисты отбили все ихние атаки, не дали им подойти к Березовску. Такие слухи идут в городе.
Кожин заметил, что Митрич не ссылается ни на кого, говорит главным образом от своего имени.
— А почему «слухи»? Разве вам не удалось встретиться с Наташей? — уже начиная тревожиться за судьбу девушки, спросил Александр.
— Ты видел ее? — чуя беду, вмешался в разговор Степан Данилович.
Митрич молча смотрел в землю.
— Ну, что молчишь, Филипп? Говори, где она? — еще раз спросил Пастухов.
— Там…
— Где там?.. — уже злился Александр.
— Что же ты жилы из нас тянешь, леший? Почему не говоришь, где Наташа?! — с негодованием крикнул Степан Данилович.
— У немцев она… Схватили. Вот где.
— Кто вам сказал?
— Надежда Васильевна. Она вернулась из Сосновки в Березовск. Со старухой моей живет. Ее тоже таскали на допрос. Говорит, что Хмелев выдал дочку.
— Конечно, Хмелев! Кто же еще способен на такое? — чуть не со слезами крикнул Олег.
Александр молча слушал Митрича, смотрел на развернутую карту и… ничего не видел на ней. Если до этого он еще надеялся, что Наташа рано или поздно сумеет ускользнуть от немцев, то теперь потерял и эту надежду. Раз она в руках немецких контрразведчиков, то только чудо спасет ее. Что он, Кожин, мог сделать для нее?.. Ничего. Не только Наташе Ермаковой, но и всему полку, всей сводной группе грозит смертельная опасность. И он, командир, прежде всего должен сейчас думать об этом.