Иван и на этот раз не ответил. А когда раздалась команда и рота остановилась, Озеров все в том же размеренном темпе продолжал шагать вперед.
— Э-э-э, ты куда? — спросил Чайка, хватая его сзади за шинель и возвращая обратно.
Озеров не сопротивлялся. Он покорно вернулся назад, припал спиной к стене какого-то дома и медленно стал сползать по ней на землю. Чайка крепился еще несколько минут, а потом, не выдержав, устроился рядом с Озеровым, склонил голову к его плечу и… заснул.
Капитан Кожин попросил Воронова разместить людей в пустых домах, а сам вместе с помощником по тылу пошел к командиру того полка, в расположение которого он вывел людей. Кожин надеялся достать у него продовольствие для своих бойцов и заодно познакомиться с обстановкой.
Войдя в подвал двухэтажного каменного дома, где был командный пункт полка, Кожин представился подполковнику Овчинникову и изложил ему свою просьбу.
— Хорошо, продуктами и боеприпасами мы поделимся с вами. Хотя, если говорить честно, и у нас не густо с этим, — сказал подполковник. — Оставляйте своего помощника, а сами — в штаб армии. Вас вызывает командующий. Я только что разговаривал с ним. Он ждет.
— Не знаете, зачем вызывает?
— Точно не знаю. Но думаю, что это связано с прорывом немцев к северо-западной окраине города. Мы-то еще кое-как держимся, а там плохо… Есть на чем доехать?
— Есть, — ответил Кожин и тут же спросил: — Где найти командующего?
Овчинников объяснил. Кожин распрощался с ним и вышел.
— Капитан Кожин прибыл по вашему приказанию! — войдя в кабинет Громова, доложил Александр.
Генерал, не отрываясь от карты, показал на кресло, приглашая садиться. Кожин продолжал стоять. Он знал, что если сядет в мягкое кресло, да еще в кабинете, где тепло и нет пронизывающего ветра, то обязательно уснет.
Этот кабинет, видимо, недавно занимал какой-нибудь районный начальник. В нем были ковры, люстра, мягкая мебель, большой резной стол…
Наконец командующий бросил карандаш на карту и нажал кнопку звонка.
Вошел адъютант.
— Кленов, генерала Огородникова на провод, — распорядился Громов.
— Со штабом Огородникова прервана телефонная связь, товарищ командующий.
Громов взял листок бумаги, быстро написал на нем несколько строк и протянул Кленову:
— Пусть зашифруют и передадут по радио.
— Слушаюсь! — сказал адъютант и скрылся за дверью.
Генерал встал, внимательно посмотрел на осунувшееся, усталое лицо Александра, на его забинтованную голову и совсем мягко, по-домашнему спросил:
— Очень трудно пришлось?
Кожин коротко рассказал о том, как его полк дрался в окружении и как вместе с артиллеристами прорвался к Березовску.
Громов отметил про себя, что Кожин говорит обо всех — комиссаре полка, начальнике штаба, бойцах, командирах подразделений, а себя оставляет в тени.
— А почему вместе с вами не прибыл командир дивизиона?
Кожин не сразу ответил. Ему тяжело было говорить о той страшной картине, которую он увидел на огневых позициях дивизиона.
— Капитан Проскуров умер от тяжелых ран, товарищ командующий… Он сам и все люди его дивизиона стояли до последнего на автостраде. Стояли даже тогда, когда у них кончились снаряды. Отбивались гранатами. А немецкие танки, прорвавшись к огневым позициям, почти в упор расстреливали тягачи, гаубицы и людей из пушек и пулеметов. От всего дивизиона осталось только тридцать два красноармейца, шесть орудий. Теми, кто остался от артдивизиона, командует теперь мой командир полковой батареи старший лейтенант Асланов.
Доложив обо всем, что интересовало командующего, Кожин спросил, где ему найти свою дивизию.
Громов сообщил, что Полозов со своим штабом и остальными частями ведет бой на левом берегу Москвы-реки, Потом он спросил:
— Где сейчас находится ваш полк?
— На юго-западной окраине города. Люди выбились из сил. Я хотел, чтобы они…
— Отдохнули немного?
— Да, товарищ командующий. Хотя бы до утра.
— Отдыхать не придется, Кожин. Я понимаю, как людям сейчас нужен отдых, но… немцы не позволяют. — Генерал подошел к карте: — Смотрите сюда. Вот здесь, западнее Березовска, почти в полном окружении дерется дивизия Огородникова, юго-западнее — полк Овчинникова. Он тоже выбивается из сил. Гитлеровцы просочились к северо-западной окраине города. Их сдерживает там один танковый батальон. Кроме него и вашего полка, у меня здесь больше ничего нет.
— Я понял вас, товарищ командующий.
— Вот и хорошо. Срочно перебрасывайте полк туда, берите под свое командование танковый батальон и постарайтесь выбить гитлеровцев из окраинных улиц города.