— Мы не топчемся, товарищ подполковник, а прикрываем переправы. А это, я думаю, не одно и то же, — выступив вперед, с раздражением сказал Кожин.
— Что-о?.. Как вы смеете?!
— Я действую в интересах общего дела, товарищ подполковник…
Но подполковник накалялся все сильнее. За эти сутки, которые ему пришлось провести на переправе, он так был издерган, что теперь, сорвавшись на крик, уже не мог сдержать себя.
— Почему не отводите людей, я вас спрашиваю?!
— Я уже отдал приказ об отходе: первым должен переправиться через реку отряд ополчения. Как только он перейдет на тот берег, начнем отходить и мы.
— Начинайте переправу! У нас нет времени.
— Этого нельзя делать, товарищ подполковник.
— Вы что, отказываетесь выполнить приказ?! — закричал Протасов.
— Я этого не сказал. Но пока отряд ополчения не перейдет на ту сторону, я не стронусь с места, — еле сдерживая себя, ответил Кожин.
— Что-о?! Да за это в трибунал!.. За это расстрелять мало!!
Петров видел, что дело принимает плохой оборот. Пожалуй, этому подполковнику ничего не стоило сообщить куда нужно, что в ответственный момент командир полка отказался выполнить приказ представителя штаба армии, и тогда не оберешься горя. Сергей Афанасьевич подошел ближе к Кожину, тихо, чтобы не слышал Протасов, сказал:
— Надо отходить, Александр Петрович.
Кожин, насупившись, молчал. «Ведь в отряде полтысячи человек. Как же их оставить?» — думал он.
— А как быть с мостами? — спросил Петров Протасова, чтобы как-то смягчить разговор.
— Мосты не взрывать.
Начальник штаба полка с недоумением посмотрел на представителя армии.
— То есть как?.. — снова вмешался в разговор Кожин. — Что же их, немцам оставить? Дать им возможность вслед за нами переправиться на тот берег и смешать все наши планы? Так, что ли?
Протасов и сам знал, насколько рискованно оставлять переправы в целости. Но ему никто не приказывал их взрывать, и он не хотел брать на себя ответственность.
— Вы будете выполнять отданный вам приказ?! — багровея, спросил Протасов.
Кожина доводили до бешенства и этот неразумный приказ, и маузер, которым размахивал Протасов перед его носом, и сам он, со своими короткими усиками и перекошенным от злобы лицом. Александр готов был послать его ко всем чертям и заняться своими неотложными делами, но ему был отдан приказ, и приказ этот нельзя не выполнить.
Поколебавшись, он с трудом процедил сквозь зубы:
— Хорошо, я выполню ваш приказ. Но если по вашей вине в тылу врага останется целый отряд…
— Меньше разговаривайте, капитан. Делайте, что вам приказано. Первыми переправляйте танковый батальон и артдивизион. Они поступают в распоряжение командующего армией.
Гневно посмотрев на подполковника, Кожин крикнул в сторону набережной:
— Асланов, ко мне!
Вартан подбежал к Кожину, приложил руку к головному убору:
— Асланов здесь, товарищ командир!
— Отводите дивизион к мосту и начинайте переправу! — приказал Кожин и, заметив, что подполковник отвернулся к Петрову, добавил: — Сниматься с позиций побатарейно.
— Есть сниматься побатарейно! — ответил Асланов и скрылся за развалинами дома.
Он хорошо понял командира. Тот не спешил с отводом. «И правильно делает, нельзя же уходить без отряда ополчения». Уже на ходу он крикнул:
— Гаркуша, ко мне!
К нему подбежал командир второй батареи.
— Снимайте батарею и — к мосту!
Танковый батальон и артиллерийский дивизион уже были на той стороне реки. Начали переправляться и пехотные подразделения. Бойцы шли не только по понтонному мосту, но и, по узкому деревянному настилу, который на скорую руку был сделан на еле выглядывающих из воды сваях, оставшихся от старого моста. Стучали по настилу конские копыта, скрипели повозки. Под тяжестью людей, лошадей и телег жалобно скрипели и прогибались доски, касаясь холодной, взлохмаченной от порывов ветра-воды.
Капитан Кожин, переправившись на левый берег с группой командиров, стоял и молча всматривался в хмурые лица своих воинов, проходивших мимо него.
Немцы, заметив движение на мосту, усилили огонь.
— Ши-ире ша-аг! Не задерживаться на переправе! — приказал Кожин.
Он то и дело оглядывался назад. Смотрел, не покажется ли Голубь, которому было приказано найти отряд москвичей. Кожин почти был уверен, что Пастухов вместе со своими людьми благополучно переправился на эту сторону. И все же он тревожился за него. Все как-то не клеилось сегодня. Вот потеряли связь с отрядом… По чьему-то несуразному приказу забрали у него танки, даже артиллерию…