Квартал состоятельных горожан находился к югу от производственного центра поселения. Там, «на более высоких всхолмлениях, недоступных дыму и копоти гончарных печей, — пишет В. М. Массон, — располагались дома более состоятельных горожан»{135}. Улицы здесь были чуть пошире, чем в ремесленном квартале (1,7–2,1 м); планировка более четкая; отделка помещений выполнена тщательнее.
Многокомнатные дома-массивы разделялись сплошными стенами на ряд «квартир», каждая из которых состояла из двух-трех жилых комнат. У каждой семьи имелся свой хозяйственный дворик с кухней и тандыром — печью для выпечки хлеба. Тут же раскопаны и могилы. Детей до шести-семи лет хоронили в пределах дома, иногда — в больших глиняных сосудах.
Среди костей животных преобладают кости овец и коз.
Квартал знати был расположен еще дальше к югу и занимал самую высокую часть холма. Улицы в этом квартале прямые и по тем временам широкие: 2–2,5 м вместо 1–1,5 м, как в квартале ремесленников; вымощены они глиняными черепками, так что во время дождей знатным алтынцам не приходилось ходить по жидкой глине. Дома в этом квартале отличаются четкостью планировки, тщательностью отделки (жилые помещения отлично оштукатурены); стены двойной толщины (50–60 см). Каждая семья имела свой дом площадью 43—102 кв. м, но строились дома и большего размера: раскопаны жилые здания площадью 150 и 180 кв. м.
В домах этого квартала найдены бронзовые и серебряные печати, на которых изображены кресты и фигуры фантастических животных, серебряные булавки, изящные терракотовые женские статуэтки и т. п. Располагавшиеся поблизости коллективные гробницы отличаются обилием и разнообразием погребального инвентаря, среди которого множество бус из бирюзы, лазурита, сердолика, бронзы (у керамистов же погребения до удивления бедные).
Среди костей животных преобладают кости молодых баранов.
Культовый центр существовал в Алтыне на протяжении нескольких поколений и трижды кардинально перестраивался. Лучше всего изучены сравнительно хорошо сохранившиеся наиболее ранние строения. В то время, т. е. в конце III тысячелетия до н. э. (раннее Намазга V), культовый комплекс занимал площадь около 1 тыс. кв. м. Его архитектурным центром была четырехступенчатая башня, построенная из сырцового кирпича. Соорудили ее таким способом: небольшой холм, содержащий культурные остатки времени позднего Намазга IV, облицевали сырцовыми кирпичами и к этому холму пристроили башню. По фасаду в длину она имела 21 м, а ее четыре ступени поднимались как минимум на 8 м. Башня была украшена пилястрами; своей архитектурой она явно напоминает знаменитые зиккураты Месопотамии.
На севере культовый центр отделялся от остального поселения изолированно стоящим домом с примыкающими к нему подсобными постройками. Скорее всего это было жилище главного жреца, так как оно напоминает дома из квартала знати; располагалось же это здание рядом с культовым комплексом. К югу от него найден большой погребальный комплекс, состоящий из ряда помещений. Тут и святилище со священным очагом, алтарем и предметами культа, и собственно гробница.
Культовый центр Алтына трижды перестраивался, в результате чего башня стала и массивнее и выше (12 м); увеличился в размерах и дом жреца.
Такой была структура позднего Алтына. Как видите, структура достаточно сложная, которой мы не находим ни на одном из поселений древних земледельцев Южного Туркменистана в предшествующие эпохи.
Что же отражала структура Алтына, о чем свидетельствовали его планировка и монументальная архитектура?
Прежде чем ответить на эти вопросы, необходимо остановиться на материальной базе алтынского общества, на некоторых характерных особенностях его культуры.
По заказу потребителя
В основе хозяйства алтынцев лежали поливное земледелие и отгонное степное скотоводство. Для обработки полей применялись, вероятно, деревянные мотыги и палки-копалки с каменными утяжелителями. Тягловая сила быков и верблюдов использовалась, возможно, для пахоты примитивной деревянной сохой. Зерно хранилось ь ямах, а также в больших глиняных сосудах — хумах. Археолог В. А. Завьялов в одном из хозяйственных помещений, раскопанных в квартале состоятельных горожан, обнаружил несколько хумов, углубленных под пол — одни на четверть, другие на половину, а третьи даже полностью.
Среди домашних животных преобладал мелкий рогатый скот; держали алтынцы и крупный рогатый скот, а также свиней, верблюдов, собак. Определенное значение продолжала сохранять охота; в добыче преобладали куланы, джейраны и безоаровые козлы, если только куланы не были в то время полудомашними животными.
В течение нескольких лет группа специалистов под руководством Г. Ф. Коробковой проводила на Алтыне эксперименты по моделированию различных хозяйственных процессов. Это дало возможность получить представление о том, как работали алтынцы, какими были производительность их инструментов и общий уровень производства.
Расчеты Г. Ф. Коробковой, основанные на трасологических экспериментах и моделировании производственных процессов, показали, что одна алтынская семья, состоявшая из пяти человек, могла в среднем вскопать за день около 2000 кв. м площади, для чего необходимо было трудиться десять-двенадцать часов. «И так изо дня в день, — пишет Г. Ф. Коробкова, — пока не кончится посевная страда и не будут засеяны обработанные поля. Потом нужно следить за поливом и бороньбой, требующей также и времени и сил. А когда созреет зерно, наступает не менее тяжкий процесс — жатва. И если учитывать, что в те далекие времена не было еще совершенных уборочных машин, которые заменяли ручные бронзовые и вкладышевые каменные серпы, невольно посочувствуешь алтыновскому земледельцу»{136}.
Та же условная семья из пяти человек, применяя составные кремневые и бронзовые серпы, могла за день убрать урожай с 1600–2000 кв. м площади. Мы уже говорили, что медных серпов обнаружить пока не удалось; бронзовый же серп давно уже был найден на Анау. Наконец в 1974 г. такой же серп был найден и на Алтыне.
К сожалению, мы не имеем данных о том, каких серпов на Алтыне было больше— каменных или бронзовых; как во времени менялось количественное соотношение между ними. Между тем знать это было бы очень и очень важно, ибо серпы разных типов довольно сильно отличаются друг от друга по производительности. Как мы уже писали в разделе «Росписи Песседжика», производительность серпа с гладким кремневым лезвием равна 0,5 м2/мин, кремневого с зубчатым лезвием — 0,9–1,1 м2/мин; производительность же бронзового серпа, как показали опыты Г. Ф. Коробковой, достигает 1,3–1,4 м2/мин (производительность современного стального серпа — 1,7 м2/мнн).
Население Алтына в пору его наивысшего расцвета достигало 5 тыс. человек, т. е. 1–1,25 тыс. семей. Ясно, что в земледельческих работах было занято не все население: уже сама структура Алтына свидетельствует о том, что среди его жителей были и ремесленники, и жрецы, и знать, на чем мы подробно остановимся в следующем разделе. Во всяком случае, полагает Г. Ф. Коробкова, можно считать, что в земледелии было занято 600–800 семей. Значит, все сельскохозяйственное население Алтына могло убирать в день 100–160 га. Всего же, по ориентировочным подсчетам, поля алтынцев занимали 1,5–2 тыс. га.
Как показали эксперименты, масса времени и сил у алтынских женщин уходила на помол зерна на зернотерках. Оказалось, в частности, что за час работы женщина может растереть до 500 г зерна, превратив его в муку хорошего качества (эта цифра подтверждается этнографическими данными). Тщательные исследования показали, что женщины Алтына тратили неимоверные усилия на домашнее хозяйство, расходуя большую часть времени на переработку продуктов земледелия и скотоводства, на приготовление пищи и изготовление одежды{137}.
Но если основой основ алтынского хозяйства было поливное земледелие, дававшее значительный прибавочный продукт, то другой кит, на котором покоилось благополучие позднего Алтына, — ремесленное производство. А в нем главную роль играли изготовление посуды и металлургия.