— А кто вы?
— Простое стечение обстоятельств, — холодно произнёс мужчина и затем с интересом посмотрел на неё. — Откуда ты знала, что они идут? Я вроде бы сбил их со следа.
— Что-то нечто видения, — неуверенно поделилась Ирис, пожав плечами. — Ничего особенного.
Мужчина нахмурился и с интересом начал её разглядывать, отчего ей стало не по себе. Она чувствовала себя так, как чувствует себя провинившийся ребёнок. Но она не была ребёнком и ей нечего было стыдиться перед этим мужчиной, но он почему-то вызывал в ней именно это чувство.
Брюнет полез в карман и вытащил золотую монету, которую затем бросил на стойку.
— В знак благодарности, что укрыла.
Монета со звоном ударилась о столешницу и начала вращаться вокруг своей оси. Глаза Ирис раскрылись во всю ширь, когда она увидела, что монета была сделана из золота. Она крутилась, вертелась, отражая собой дневной свет, отливая золотом. Она манила и притягивала к себе взор. Воздух вытянулся из груди, и Ирис не могла сделать новый глоток воздуха до тех пор, пока монета не упала на бок. Но даже тогда Ирис не могла оторвать свой взгляд от монеты. Она будто манила собой, зазывала. Ирис практически чувствовала боль от необходимости заполучить золотую монету.
Эта мания начала сводить её с ума, и Ирис вытянула руку и схватила монету, крепко прижав её к своей груди. Как только золото оказалось у неё в руках, Ирис почувствовала невероятное обжигающее тепло, которое стало разливаться по всему телу. Она почувствовала, как мурашки пробежали по телу, а в душе стало так легко, что она стала испытывать эйфорию.
Ирис прикрыла глаза от блаженства, а когда их снова открыла, то увидела холодный, проникающий взгляд мужчины. Он будто увидел нечто интересное, с холодным видом разглядывая светящиеся лицо девушки. Ирис почувствовала, как ей стыдно за свою странную реакцию на монету, но не была в силах отпустить её из своих рук.
Она потупила свой взор и спрятала руки с монетой себе за спину.
— Интересно… — медленно проговорил мужчина и направился к двери.
Не успела Ирис ничего сказать в ответ, как он, бросив на неё быстрый взгляд, открыл дверь и скрылся на улице. Ирис осталась одна, и лишь звенящий колокольчик и золотая монета в руках говорили о том, что она ещё некоторое время назад была не одна.
Монета в руках издавала приятное тепло, и с некой неохотой Ирис призналась себе, что монету стоит отложить за прилавок к другой выручке. У них с Агнией был один заработок на двоих, и они по-семейному делили всё, что имели. И как бы Ирис не хотела выпускать золото из рук, она должна была оторвать от себя монету.
С тяжёлым вздохом, девушка подошла к прилавку и закинула монету в мешочек к остальной мелочи. Завязав его потуже, она вернулась к бочке, которую сама же нечаянно опрокинула, и потащила её подальше в сторону от греха подальше. Взгляд то и дело возвращался к прилавку, где был спрятан мешочек с деньгами, и Ирис всякий раз отдёргивала себя и пыталась заняться делом.
Она не была жадной, но она не могла понять и принять свою страсть к деньгам и драгоценным вещам. Ирис подозревала, что столь больной интерес — это совсем ненормально, но не могла с собой ничего поделать. Монеты гипнотизировали, а золотые изделия в витринах соседних магазинов заставляли столбенеть и чуть ли не пускать слюни. В своих руках она всего несколько раз держала золотые монеты, но они больше всего вызывали в ней непонятное чувство счастья и эйфории. Она готова была часами напролёт смотреть на их гипнотический золотой блеск. Агния знала об её странностях, но ничего не объясняла. Она не ругала и не отчитывала за странные повадки, но всегда призывала держать себя в руках. Ирис просто нравилось золото. А кому оно не нравилось?
Эту необычную черту Агния с Ирис заметили за ней ещё в детстве. В малом возрасте она ничем не отличалась от остальных детей, кроме того, что у нее не было родителей. Пока остальная детвора развлекалась, на плечах маленькой девчушки была уборка, готовка и уход за огородом, который их прокармливал всё лето и осень. Ирис не могла сказать, что её детство было плохим. Вовсе нет. Но в отличие от остальных детей, оно не было таким уж беззаботным и наполненным детским смехом и проказами.
Звонок колокольчика предупредил о новом госте в лавку, и Ирис выглянула из-за полки, чтобы посмотреть на посетителя. Это оказалась Агния. Пожилая женщина, небольшого роста, она выглядела немного бледноватой на вид, но всё же на лице у неё было не так много морщин, как у дам её возраста. Оперевшись на деревянную палку, женщина вошла в лавку и опустила на пол корзину, наполненную различными травами и ягодами. От сего действия её платок, что был накинут на плечи, немного съехал, и она быстрым движением поправила его обратно. Слегка затуманенные с возрастом зелёные глаза осмотрели помещение, пока не остановились на Ирис, убирающую пыль.
— Как твоё самочувствие? — спросила Ирис, увидев, что наставница какая-то бледная.
— Хорошо, — ответила женщина, улыбнувшись.
Отложив тросточку к стене, Агния взяла корзину и пошла с ней к прилавку. Там она её и положила, а затем стала вынимать травы, складывая и сортируя их по кучкам. Ирис нагнулась к нижней полке, где у них стояли пустые банки, и взяла парочку. Опустив пустые сосуды на прилавок, девушка стала помогать наставнице складывать травы.
— Смотрю, много нашла?
— Боги сегодня на моей стороне, — кивнула наставница, перебирая травы. — Целая корзина.
— Это хорошо, — задумчиво кивнула девушка.
Агния с неким подозрением глянула на неё из-под лба.
— А ты чем занималась, пока меня не было?
— Да так, убиралась тут. Наводила порядок.
— Порядок наводила, говоришь, — хмыкнула женщина. — Что-то ты больно уж подозрительно тихая. Случилось чего?
Щёки Ирис моментом вспыхнули, и она потупила взор, вспомнив сегодняшнего мужчину, которого пришлось прятать в подсобке. Она так и не узнала, что это был за незнакомец. Да она даже имени его не знала! И мало того, она помогла ему скрыться от королевской стражи.
— Совсем ничего, — махнула головой девушку.
— Ну, хорошо, — снова хмыкнула Агния и направилась к подсобке. — Убери травы по банкам. Схожу за мешочками.
Девушка краем глазом бросила взгляд на Агнию, которая направилась к беспорядку, который творился у подсобки. Если та и заметила, что дверь больше не была завалена как раньше, а всё теперь было у противоположной стены, то она ничего не сказала, и вернулась обратно молчаливой с маленькими мешочками в руках. Ирис к тому моменту уже всё выложила из корзины и поставила её на пол.
— Прибиралась говоришь, — задумчиво пробормотала Агния.
Бросив взгляд на улицу, женщина поправила платок на плечах и полезла за столешницу.
— Пока не поздно, схожу на рынок.
Ирис решила сделать вид, будто ничего не знает, когда наставница полезла в мешочек за деньгами и высыпала все монеты себе в ладонь. Среди тусклых медяков, золотая монета смотрелась, как яркое солнце среди безоблачного неба.
— Золотой? — удивилась женщина, вертя его в руках. — Что же ты такого продала?
— Да так…
— Ирис, — строго проговорила наставница, ожидая объяснений.
— Его дали в знак благодарности, — потупилась девушка. — Заходил сюда мужчина один.
— И?
— И ничего такого. Просто переждал, а потом вышел.
Агния сощурила глаза и пытливо смотрела на Ирис, но девушка стойко выдержала взгляд и не моргнула даже глазом. Только отблеск золотой монеты иногда отвлекал её внимание и так будто и манил.
— Ладно, — задумчиво проговорила женщина. — Не возвращать же его. Тем более не найдёшь уже этого мужчину. А нам за лавку платить надо.
Спрятав золотой за пазуху, Агния взяла мешочек с медяками и направилась к выходу.
— Сегодня после заката закроешь всё, а я утром приду и сварю настойки из ягод. Надо мази будет сделать, мистер Генри снова просил несколько банок.
— Хорошо, я закрою.
Бросив последний задумчивый взгляд на девушку, Агния взяла свою палку и вышла из лавки. Колокольчик дёрнулся, зазвенел, а затем замолчал на несколько часов.