Юрий Погуляй
У тела снежного кита
На шестнадцатый день команде Барри Рубенса, могучего свободного капитана по прозвищу «Монокль», улыбнулась удача. Впередсмотрящий разглядел в бушующей метели труп снежного кита. Добрый знак. На кубрике почти сразу же собрались матросы, сгорающие от нетерпения и жарко обсуждающие: кто и как потратит свою долю добычи.
Однако капитан все равно спустился в трюм, в темную обитель Редана. Снежный кит очень ценный приз, если, конечно, туша еще не испортилась. Но, чувствуя ветер в спину, внимательно смотри под ноги. Может быть, тебя толкают в пропасть.
Про Темного Бога забывать нельзя.
Под ногами гудел металлический настил, из холодных недр ледохода «Сорванец» то и дело доносились жуткие стоны обшивки, да слышалось низкое тарахтение из двигательного отсека. Воняло здесь, на нижних палубах, так, будто где-то в темноте мрачных переходов и грязных закоулков несколько дней назад умерло что-то большое и омерзительное.
Впрочем, может быть, так оно и случилось. Надо будет вечером на построении пересчитать всю команду. Монокль осторожно спустился по мокрой, кое-где покрытой льдом лестнице на самую нижнюю палубу и замер, прислушиваясь. Здесь начиналась вотчина Редана, и если их шаман не в духе, то лучше сразу же развернуться и оставить безумца в покое. Монокль остановился напротив двери в каюту и собрался с силами. Темный Бог, наверное, уже поднимался с черного дна океана, чувствуя столь редкую и ценную вкуснятину, рухнувшую с небес на ледяные просторы. Так что нужно поторопиться, если он хочет опередить владыку глубин.
Фух. Поехали!
Как же он ненавидит это место!
— Прямо по курсу снежный кит, Редан! — сказал он, едва оказался на пороге. Затем включил в темной каюте свет. Шаман, согнувшийся над потрескавшимся столом, дернулся от его слов, поднял голову и «посмотрел» в сторону капитана. Лицо штурмана было замотанно грязными тряпками и бинтами, скрывающими уродливые гнойники и опустевшие глазницы. Подарок путешественнику, которого недобрая судьба занесла за Южный Круг и злобно надругалась над бедолагой, превратив крепкого моряка в протухающую развалину.
Темный бог, как же здесь воняет-то!
— Свежий, — спустя долгую паузу прошелестел Редан. Накинул на голову черный капюшон, прячась от гостя. — Много жира будет. Много мяса.
— Мы успеем? — собственно, ради этого вопроса Монокль и спустился в недра «Сорванца», куда старался не лазать без острой необходимости. К сожалению, шаман отказывался говорить с кем-нибудь кроме капитана. А обойтись без помощи слепого и уродливого колдуна команда не могла.
— Время есть, — сказал Редан.
— Сколько?
— Два дня. Может быть, три, — бесцветно ответил шаман.
Это хорошо. За три дня команда сможет высадиться на лед и разделать упавшего с неба снежного кита. Мясо, жир, шкуры — и «Сорванцу» добыча, и будет что продать потом, в ближайшем из бродячих городов. Хорошо, что не с пустыми руками вернутся. Да и вообще, встреча с китом — счастливая примета. И плевать, мертв ли небесный тихоход, или жив. Главное — это позитивный подход к жизни.
— Ты уверен? — на всякий случай уточнил Барри. С Реданом нужно быть очень осторожными и немножко параноидальным. Уродливый шаман жил в своей вселенной, по своим законам, и очень удивлялся, что окружающие о них не знают.
— С юга грядет нечто. Но это не Темный.
Капитан настороженно подобрался:
— Что с юга грядет, Редан?
— Не Темный, — скупо проронил шаман и замолчал.
Еще один ледоход? Но они почти на границе с Южным Кругом. Дальше только мертвый почерневший снег и несущая смерть радужная пленка на воде. Кто мог забраться так далеко, что переплюнул Монокля, отчаяннейшего капитана отсюда и до Блуждающего Шпиля, самого северного города-корабля Содружества?
— Это ледоход, Редан? — поинтересовался Монокль.
Лишь единицы возвращались с юга живыми. Чаще всего экипажи, осмелившиеся поспорить с судьбой и заветами предков, просто исчезали. Но иногда на проломившихся сквозь черный лед кораблях, укрытых саваном смерти, попадались уцелевшие. Так сучилось и с Реданом. Его посудина, застрявшая неподалеку от северной границы Круга, была забита гниющими мертвецами, и шаман до сих пор не мог толком сказать, что случилось с командой. Лишь повторял белиберду про плохое место и про то, что там «трещат волосы».
Поживиться на гиблом ледоходе было нечем, и Редан в то путешествие оказался единственной добычей «Сорванца». Весьма ценной, надо сказать, добычей. Потомственный штурман-шаман, с тех пор уже два раза спасший корабль от подъема Темного Бога.