Милена и Говард очень внимательно слушали историю, которую рассказал Кроули.
— Прости, Милена, что я все это рассказываю, но ты должна знать, — с сожалением сказал Кроули, поглядев на побелевшую девушку. Милена не проронила ни слова. Николас заметил это, и решил озвучить ее мысли.
— Думаю, что Милену интересует, почему вы не забрали ее после смерти матери. Почему заставили жить в интернате при живом отце? Этот вопрос, действительно, волновал Милену, но Говард не отвечал. Кажется, ему было стыдно.
— Вижу, вы не хотите ответить дочери, — с сожалением констатировал Николас, и добавил: — Что же, тогда это сделаю я: в то время вы шли на повышение, и внебрачная дочь никак ему не способствовала. — Однако ваш эгоизм не дал Боваур спокойно уехать со своей дочкой, — Николас завершил свой рассказ, выжидающе посмотрев на Говарда.
Кевин отстраненно посмотрел на Кроули.
— Вы сплели интересную гипотезу, Николас, но, боюсь, со всем этим пора заканчивать, — Кевин хладнокровно направил пистолет на Николаса. Говарду было не по себе от обвинений. Он испытывал чувство стыда, но не достаточно сильное, чтобы перестать печься о своей драгоценной шкуре.
Николас отреагировал спокойно. Он предусмотрел подобное поведение Кевина. Чего еще от него ожидать?!
— Прежде, чем вы убьете меня, — предупредил Николас, — я расскажу вам, как мне удалось прийти к озвученным выводам. Когда вы попали в поле подозрения, я подробно изучил ваши привычки. Вы любитель похвастаться. А здесь! У вас была такая идея, и ни одного человека, чтобы поделиться! Желание рассказать хоть кому-то о ваших коварных замыслах не позволяла вам спокойно спать по ночам. И вы нашли выход: так часто вас видели уходящим из кладбища, где стоял памятник Элисан Бовуар. Эту женщину вы любили и ненавидели всю жизнь. И именно к ней пришли, когда к вам в голову пришла идея шантажа. Стоило мне это понять, и я сразу же установил наблюдение. Таким образом, у меня появилось множество обрывков истории. Связать их в единое целое было не так уж сложно. Тех записей, а также вашего сегодняшнего признания, которое также зафиксировано, достаточно, чтобы упечь вас за решетку. Даже, если вы убьете меня, запись никуда не денется: она транслируется в нескольких источниках.
— Ах ты!! — воскликнул Кевин, выслушав заявления молодого авантюриста. Взгляд Говарда загорелся безумием, его охватила такая ярость, что лишь чудо уберегло Кроули от пули.
— Я знаю, — также спокойно произнес Кроули, чем еще больше взбесил Кевина.- Мне пришлось рассчитывать на то, что в таком состоянии вы напрочь забудете обо всех мерах предосторожности. И Милена сыграла, сама того не зная, в этом деле значительную роль. Она так похожа на мать.
Говарду надоели рассказы Николаса, и он снял пистолет с предохранителя, прицелившись.
— Хочешь потащить меня на дно? Я заберу тебя с собой! — отчаянно крикнул Говард. Он не знал, что делать. В тюрьму ему не хотелось.
— Как поэтично, — нагло заметил Николас, понимая, что играет с огнем.
— Замолчи, я думаю!