-Ты чего так хреново выглядишь?
-А ты чего вламываешься? – устало огрызнулся Алексей, но продолжать препирания не стал. - Сплю мало.
-И пью много, - добавил Молчанов . – И баб трахаю с пугающей регулярностью.
-С чего ты взял?
-Если ты не появляешься в моей гостинице, это еще не значит, что про твои похождения невозможно узнать. Ты с цепи, что ли сорвался? – Молчанов бесшумно опустился на стул, предварительно пододвинув его к столу ногой.
-Типа того, - Алексей ухмыльнулся. - Только вот недосып организовался.
Молчан был не совсем хорошо информирован. На пятой красотке, павшей жертвами то ли его внешности, то ли кошелька, Бекетов экспериментировать перестал. Всякий раз с очередной женщиной, он получал только одно – жуткое разочарование от подмены и ощущение бессмысленности того, что делает. Бывшие пассии странно активизировались в последнее время, обрывая телефон и предлагая встретиться, а он мог думать только о том, чтобы придти домой и напиться, чтобы хоть немного заглушить гнетущее его внутри поганое чувство, которому он никак не мог придумать названия. Коньяк, правда, лишь притуплял эмоции, и, чтобы не сходить с ума в пустой квартире, Алексей стал допоздна задерживаться на работе, разбираясь с бумагами. Придумывал себе новые дела, требующие его присутствия, возвращаясь домой далеко за полночь, когда уже не было сил даже на то, чтобы раздеться перед сном.
- Ты чего приехал?
- Искал твоего партнера по бизнесу,- Молчанов поморщился, словно ему было неприятно об этом говорить, и тихо продолжил, - хотя, наверное, уже бывшего партнера.
- Я сам бы хотел знать, куда он исчез, - Алексей взял в руки карандаш и стал крутить его между пальцев. - Пашка тебе деньги должен, или у вас тоже что-то личное?
- У меня к нему тоже личное, Леш, только, полагаю, морду ему бить ты планировал сам, а я бы мог рядом постоять, ну и при случае добавить.
- Да не хочу я ему уже ничего бить, - карандаш с глухим треском переломился пополам, и Алексей бросил его на пол, - Если я помню, у них с Женей все было по взаимному согласию, и, наверное, даже любви, - последние слова жестким свистом разрезали воздух.
-Я тысячу раз пожалел, Бекет, что позвонил тебе, - Сашка покаянно опустил голову и замолчал.
А Алексей вспомнил, как в пугающей тишине квартиры, сходя с ума от того, что не мог найти Женьку, гипнотизировал взглядом телефон, молясь все богам, чтобы с ней ничего не произошло. Она никогда не исчезала, не предупредив, и в ту ночь перед ним вставали сотни самых страшных картин. Алексей привык все держать под контролем, быть уверенным в каждом следующем шаге, а по возможности просчитывать на несколько ходов вперед. И в тот момент он был потерян, потому что не знал, что делать. Он не мог найти Женю. Нигде. Позвонил Ольге, ее единственной подруге, потом в больницы. Понял, что ведет себя как последний идиот, и не мог по-другому. Хотелось сесть в машину и мчаться по ночному городу. Бездействие сводило его с ума. Он курил сигарету за сигаретой, пока отвратительная тошнота не подкатила к горлу.
Восемнадцать лет назад он также ждал звонка, вцепившись от страха в руку старшей сестры. Ему было десять, и в тот день казалось, что мир перестает существовать, рушится у него на глазах, а он ничего не может сделать. Родители уже должны были вернуться с дачи. Отец всегда был пунктуален, и если говорил, что приедет к восьми, то никогда не опаздывал. На часах было половина второго ночи, когда телефонный звонок разорвал тишину. Наташа подскочила и бросилась, чтобы ответить. Ее лицо в течение нескольких секунд стало пепельно-серым, руки безвольно упали, а трубка, мерно покачиваясь на черной спирали, теперь билась о стену. «Але, але», - слышалось из нее. Наталья, словно опомнившись, подошла к брату и, опустившись перед ним на колени, крепко обняла, прижав к себе.
-Они больше не приедут, Леш, - она всхлипнула, - они разбились… дождь, скользко, отец… он не справился.
-Не-е-ет! - Алексей закричал, вырвался из ее рук и побежал в комнату родителей, где все было по-прежнему, и покрывало, и мамино зеркало, и забытая ей помада. Он почувствовал, как по щекам потекли горячие слезы. Вытер их украдкой рукой, вспомнив, что отец всегда запрещал ему плакать, и замер, когда понял, что этого высокого, сильного мужчины больше нет. Мир рухнул.
И в пустой темной квартире, где он ждал Женю, мир тоже пошел трещинами, грозясь придавить Алексея обломками. Когда сотовый засветился в темноте, он схватил его трясущимися руками. Привычное хладнокровие изменило ему. Голос сорвался.
-Женька!..
Тягучий мужской бас развеял иллюзию
- Бекет, это Молчанов.
Повисла пауза. Алексей приходил в себя, приготовившись выслушать любую новость.
-Я не буду тянуть резину, Леш, - Молчан помедлил, видимо, собираясь с мыслями, - в «Мегаполисе» твоя жена.
На короткое мгновение Алексею показалось, что от облегчения он перестал дышать, а сердце, пропустив удар, забилось с новой силой. Вот только что ночью делает Женя в гостинице?
Словно отвечая на невысказанный вопрос, Сашка глухим голосом продолжил:
- Она с Пашкой. И…, - он явно не мог договорить и тянул паузу, окончательно сводя Алексея с ума, - они заказали номер.
Слова прозвучали как взрыв. В голове закрутились тысячи мыслей, сводя его с ума. Они яркими картинками вспыхивали в голове, смешиваясь с вопросами, на которые он не знал ответа. Женя, Пашка, бред какой-то.
- Ты прости, Леш, что вмешиваюсь, но я не мог не позвонить.
-Переживу, - Алексей сломал сигарету, которую достал из пачки. – Давай, Молчан, пока.
Нажал на отбой. Сжал телефон в руках так сильно, что заболели пальцы. Хотелось бросить его об стену, чтобы разлетелся к чертовой матери на маленькие кусочки. Сдержался, взял еще одну сигарету, закурил. Перед глазами так некстати всплыла картинка с новогоднего корпоратива, на котором Женька танцевала с Пашей. И ведь Алексей сам ее попросил, уговорил, можно сказать. Твою мать, Пашка ее тогда по спине гладил, нет, просто руку ниже положил, а она разрешила, или ему это все кажется сейчас, и разбуженное ревностью воображение превращает невинный танец в тайную прелюдию. И давно они за его спиной встречаются? Месяц, два, год? Что он не увидел, в какой момент упустил? Последние несколько месяцев он пропадал на работе, домой приезжал, чтобы только поспать. Появились новые поставщики, с которыми нужно было договариваться лично, на горизонте маячило открытие филиала в другом городе. Женька сначала терпела, потом начала срываться, что-то требовала от него, а ему даже некогда было остановиться и понять, чего она от него хочет. Он хлопал дверью и уходил, потому что не знал, что должен ответить на бессмысленные претензии и упреки. Алексей понимал, что в их отношениях наступил трудный период, но рассчитывал, что все разрешится само по себе, или у него, по крайней мере, появится время, чтобы сесть и спокойно поговорить с Женькой обо всем, что ее волнует, хотя бы просто выслушать. Оказалось, что теперь ее слушает Паша, и, видимо, они получают от этого взаимное удовольствие.
Алексей считал его другом, или, по крайней мере, старался о нем так думать. Павел Круглов был его однокурсником, и пусть во время учебы они были не более, чем приятелями, это не помешало начать им вместе общее дело. Сразу после окончания университета, они решили создать фирму по продаже компьютеров и комплектующих для них. Конкуренция была сумасшедшая, но деловая хватка и ум Бекетова, соединившись с умением находить нужных людей Круглова, дали свои плоды. Постепенно Алексей сумел выйти на крупных поставщиков, заключил с ними первые контракты, непостижимым образом убедив их работать со своей малоизвестной фирмой «Алмир». Круглов небезуспешно прощупывал рынок сбыта, дергая за нужные ниточки для налаживания контактов. Спустя время дела пошли в гору. И хотя уставной капитал полностью принадлежал Алексею, в результате чего он являлся единоличным собственником, в управлении и распределении прибыли они всегда были на равных. Правда, за последний год Пашка отстранился от работы настолько, насколько вообще мог, и только периодически появлялся в офисе, когда вконец озверевший Алексей требовал его присутствия.