— Я так и знала, что ты без меня легко обойдешься, — в голосе не было упрека, только простая констатация и какое-то едва выраженное сожаление, — что ж…
— Дура, — я прижал ее голову к груди, — обошелся бы — тебя бы здесь не было…
И снова я ляпнул что-то не то, потому что поток жидкости из глаз существенно усилился, так, что говорить она уже не могла и только вздрагивала.
Я присутствовал пару раз на ее переговорах со сторонними партнерами и был тогда приятно удивлен смесью разумности, воли, обаяния и жесткости, которые она проявляла в нужные моменты. И тогда я никак не мог себе представить, что однажды увижу ее такой — будто разобранной на части. Видимо и вправду, гормональный шторм творит с женщиной чудеса.
Я не знал, вернее сказать, боялся произнести еще что-то, что могло бы вызвать новый водопад слез и поэтому просто гладил ее по голове до тех пор пока она не засопела, заснув у меня на руках.
Еще какое-то время я сидел рядом с ней, потом переложил Осси на кровать, а сам отправился к секретарю Гвидо, подававшего мне мигающим зеленым фонариком над дверью сигналы о необходимости моего срочного присутствия в приемной.
У меня так и не появилось никакого дворца, но мы выкупили небольшую гостиницу, немного ее перестроили и теперь второй этаж был отведен под личные покои короля карликового королевства, а на первом расположилась канцелярия и кабинет. Каждый раз подъезжая к своему новому жилищу я вспоминал сказки немецких сказочников, писавших о маленьких немецких королевствах, где дворцы монархов располагались так недалеко друг от друга, что они запросто могли пожелать друг другу «доброго утра», даже не повышая голоса.
Так пока было и у меня: маленькое королевство с очень маленьким дворцом, в котором даже не было помещения для охраны — бодигарды жили в доме напротив. Все так лубочно и патриархально — словно и нет в мире врагов у андоррского короля. Люди Тома, конечно, присутствовали в здании постоянно, но были так незаметны, что иногда мне казалось, что мою драгоценную тушку никто не охраняет.
Гвидо даже притоптывал от нетерпения, когда я показался на пороге:
— Ваше Величество, — выдохнул темпераментный баск, — срочный звонок!
Его выбрал для меня Пьер из пары сотен кандидатов с хорошими рекомендациями. Гвидо совсем не был похож на английских камердинеров и его горячность, энергия и говорливость выдавали в нем местного уроженца. Однако, к двадцати шести годам парень владел шестью европейскими языками, включая венгерский и польский, имел степень бакалавра испанского права и успел недолго поработать в MAE[39], что на площади Санта-Крус. Магистратуру по романской филологии он собирался окончить в новом андоррском университете, который мы хотели открыть уже в следующем году.
Гвидо Эчеберрия оказался одним из немногих среди двухсот кандидатов, чья возможная связь с какой-либо разведкой не была выявлена. Ни с испанской СЕСИД[40] генерала Манглано, подслушивающей на досуге своего короля и торгующего этими записями и даже предложивши как-то раз их мне, ни с французской DGSE, где директором последний год досиживал бывший директор парижского аэропорта — Стон Марион. Две отдельные проверки, проведенные людьми Луиджи и парнями Тома не дали никаких положительных результатов.
Мы с Пьером доверяли Гвидо текущую техническую работу, но ни к каким секретам пока его не допускали. А ему очень хотелось быть в самой гуще европейских событий. Не знаю зачем — то ли парень желал политической карьеры, то ли рассчитывал обогатиться на мемуарах, думаю, что бывают такие люди, млеющие от одного слова «интрига» и в каждом властьимущем человеке видящие только лишь носителя непубличной информации, будоражащей иные умы не хуже кокаина. Сам он говорил, что ему просто интересно.
Срочный звонок оказался из Лондона — от моего давнего знакомца-покровителя, каким он себя считал — мистера Брауна. Этот вездесущий человек сказал Гвидо, что ему нужен срочный разговор со мной и я не стал отказывать.
— Доброе утро, Дэвид, — поздоровался я первым, — мне сказали, что вы…
— Да-да, — перебил он меня, что было совершенно немыслимым для настоящего англичанина, — Зак, как хорошо, что вы позвонили! Вы слышали, что творится в Москве?
— Дэвид, у меня там едва ли не половина бизнеса, как бы я мог не слышать?
— Что вы об этом думаете?
— Я еще не пришел ни к какому выводу. Мои аналитики готовят справки, но они будут готовы не раньше чем через три дня.
— Вы знаете что-нибудь об этом Баталине? — мистер Браун ощутимо нервничал.
40