зни, а Макс провел параллель: два дня в холодном сыром карцере, потом атака губительных микробов... И все, готов новый больной! Так что, держатьсявместе, не реагировать на провокации и не нарушать порядок — эти действия стали их основной целью. По ночам, в камере, где их точно никто не тронет, каждый засыпал на нарах в мечтах о любви. Максим вспоминал Машу, их последнюю встречу и ее полные слез глаза... как хорошо, что из-за дождя надзиратели отвлеклись и не заметили их взглядов, полных тревоги и симпатии! А Василь мечтал о черноглазой Ирине — кассире в магазине возле дома, которую он успел уже сводить в кино и обменяться с ней поцелуем. У обоих на воле сорвались начинающиеся отношения — хрупкие, как цветок, и это было очень обидно. И, если Ирина понятия не имела, куда делся энергичный веселый ухажер, то Маша все теперь знала, благодаря неожиданному визиту. Максим удивился, как все связаны в этом городе. Похоже, рыжая девушка, приехавшая с Машей, в отношениях с водителем, пострадавшим от дороги в вечер его прибытия. А, судя по разговорам надзирателей, сама она — дочь начальника этой тюрьмы — в тот вечер они обсуждали приезд девушек. Должно быть, такое важное лицо было бы довольно, если бы за его дочерью ухаживал будущий квалифицированный медик из интеллигентной семьи, житель столицы, пусть и не самый богатый... но никак не преступник, коим он являлся сейчас. Ночь оба провели неплохо — уснули быстро, физический труд поспособствовал, и им снились девушки, о которых пока оставалось только мечтать. Утренняя побудка прервала грезы не только у молодых. - Эх, Вера, - вздохнул старший, слезая с нар. - Такая баба... Мечта! Парни, живо одеяла заправили! Он уже рассказывал об этой своей Вере — сорокалетней красивой голубоглазой даме, администраторе гостиницы, такой, что «есть за что подержаться» (в понятии старшего это были дамы весом свыше ста килограмм). Что же, счастье — оно у каждого свое. На утреннее построение всех вывели на улицу, на территорию перед складскими помещениями и мастерскими. Так получилось, что в толпе Василь и Макс потерялись и оказались далеко друг от друга. Более того — сокамерники оттеснились ближе к первому. Так что, Максим был в окружении парней из других камер. Заговорил заведующий по хозяйственной части. Он охватывал фронт работ, делил людей на команды. Дела всегда находились: чистить территорию, санузлы; помогать поварам на кухне; столярничать; и много чего еще... Когда небо занеслось тучами, команда, назначенная на уборку территории, поняла: дела откладываются на полчаса минимум. Максим, которого причислили к ней, вспомнил, как во время последнего сильного дождя он увидел Машу. Замечтавшись, парень не заметил легкого движения сзади. Маленькое лезвие ножа скользило вперед, прямо к спине. При прямом попадании оно могло достигнуть сердца и убить. Зато Василь дернулся от плохого предчувствия. Лезвия он не видел, но тело охватила дрожь, и неожиданно заболела левая лопатка, что было необычно для молодого здорового человека. Стало страшно и жутко. Чутье еще ни разу его не подводило. - Макс, - прошептал он и, заметив, что заведующий говорит очень громко, повысил голос: - Максим! Осторожнее... В тот же момент, во дворе остановился уазик. Из него выскочил молоденький водитель — тот самый, схвативший тепловой удар. Многие зеки видели, как его относили в санчасть, и говорили: как могут остаться здоровыми они, если начальство о своих не заботится? Максим тоже вспомнил его. За неделю отсутствия на службе у парня с лица сошла вся детская пухлость, стали видны скулы, и глаза казались большими, на пол-лица. Да, тяжело ему далась та дорога в душной кабинке. А он, козырнув заведующему, объявил: - Мне нужны Агиев и Лойко. Они не прошли медосмотр. Заведующий покраснел от смущения. Люди уже неделю сидят в камере, а не были осмотрены врачом! Дело в том, что обычно зеков провожали на осмотр водители — прямо после приезда, в силу нехватки надзирателей, и особенно часто за это отвечал именно Владимир. А в тот раз ему стало плохо, потом больничный, и все забыли про новичков. Позвав их, заведующий обратился к Вовке: - Только давай быстро. У нас работы куча. Кивнув, парень подтолкнул к кузову заключенных. Василь в этот момент осознал: если бы не появление водителя, возможно, Макс был бы уже ранен, а то и мертв. Он, когда садился в машину, заметил Федора... тот кинул в их сторону взгляд, полный злобы и ненависти. Около медпункта Володя позвал Василя: - Лойко! Давай первым... - Так обычно по алфавиту, - удивился парень. - Макс-то Агиев... - Слушай начальство, - Вовка, отвернувшись, спрятал усмешку. - Так надо. Василь сделал пару шагов в сторону здания медпункта, где его тут же подхватил дюжий медбрат. А водитель подтолкнул за плечо Макса. - Полезай под машину. Там у меня что-то барахлит. А я после больничного, мне напрягаться нельзя. Посмотри. Макс хотел было уточнить: неужели его могут допустить к служебному транспорту? Однако, взгляд Вовки заставил его подчиниться. А под машиной, согнувшись, лежала Маша. Непонятно, как она туда попала. - Макс, иди сюда, - прошептала она. Девушка испачкала волосы в песке, была бледной, испуганной, но невероятно привлекательной. - Дай я обниму тебя. И ты мне расскажешь, что успеешь... За какие-то несколько минут он рассказал ей свою печальную историю без прикрас. Маша слушала, кивала, держа его лицо в своих ладонях. Кажется, она искренне верила в его невиновность. Прижималась всем телом, плакала. Максим тоже не сдержался, и на его глазах показались слезы. - Я знаю, чья ты дочь, - заключил он. - Это тебе надо? Я все-таки зек... - Тебя осудили несправедливо! Можно же что-то сделать. Удар по кузову прервал их краткую, но содержательную беседу. - Это — условный знак, - предупредила Маша. - Твоего сокамерника осмотрели. Твоя очередь. - Лойко, в кузов! - Вовка кричал так, что его должна была услышать вся тюрьма. - Агиев, на осмотр! - Почему он нам помогает? - спросил Максим. Он выползал из-под кузова и одновременно целовал руки Маши. - Володя — мой хороший друг. Он согласился помочь... с большим риском для себя. - Я сразу понял, что он нормальный парень. Маша, нам нужно увидеться еще, хотя бы один раз. Далее, он не знал, как девушка скрылась с места их свидания... Видимо, водитель все предусмотрел. Он вез их обратно, читая медицинские карты, и на его исхудавшем лице мелькала улыбка. Уже под утро, когда вся камера спала, и до подъема оставалось полчаса, Василь разбудил своего друга. - Макс, я не успел узнать, крещеный ты, или нет... Но, пожелай здоровья и всех благ этому водителю, или попроси их для него у Бога! - Я итак ему благодарен, - осторожно ответил Максим; вчера он не успел рассказать другу о неожиданном свидании. - Освободил частично от работы, угостил сигаретами... - Дело не в этом, - Василь понизил голос до шепота. - В тот момент, когда ты залезал в его машину, тебе в спину направлялось перо. Оно бы попало в лопатку. Макс, ты обязан жизнью менту, хотя, он об этом не догадывается. Даже не знаю, как это оценивать!