одному, и украдкой улыбнулся ему. Тот незаметно для других кивнул в ответ. Как же здорово, что территория тюрьмы велика, и в некоторые ее уголки нельзя дойти пешком, для чего на развозе работали водители. Неужели, Владимир и Маша нашли еще одну возможность для свидания?! Место, где разметили территорию для будущего склада, располагалось далеко от остальных построек. Там их уже ждал начальник по хозяйственной части — пожилой полный мужчина, который в силу своей не слишком напряжной должности мог и любил вздремнуть в течение рабочего дня. Сейчас он планировал раздать указания и тихонько удалиться в свой кабинет, чтобы отдохнуть. Таким образом, из охраны оставался только водитель — чтобы потом отвезти всех обратно, да пара вооруженных молоденьких надзирателей, которые больше хотели поболтать, чем следить за работающими зеками. А куда им бежать — территория-то огорожена, защищена охраной и оградой с колючей проволокой. Когда начальник ушел, Владимир, подтолкнув Максима к машине, громко сказал: - На всякий случай посмотри аптечку. По технике безопасности на стройке, она должна быть. Будешь работать, как все, и, если что, применишь ее. Заодно сообщи, если чего-то не хватает. Все приступили к работе после указаний хозяйственника. А Вовка осторожно провел Максима в кузов. - Она здесь, Агиев. Времени у нас мало. Уж извини, но сейчас я буду непосредственным участником свидания. Я помогаю Маше из-за нашей с ней дружбы, и мое присутствие необходимо. Маша, поправляя растрепавшиеся волосы, вылезла из-под кучи наваленных друг на друга брезентовых покрытий. - Как ты провез ее? - с восхищением спросил Максим, целуя девушку. - Территория же охраняется... Ох, Маша, я так скучал. Она, крепко обняв Максима, прошептала ему на ухо слова любви. - Машины сотрудников не проверяют, - усмехнулся Вовка. - По сути, могу завезти и вывезти все, что угодно. И кого угодно. Правда, раньше я ничего такого не делал. Ну, давайте, милуйтесь. Я отвернусь. Маша, прижимаясь к Максиму, сказала: - Я должна знать все, что случилось. Как и почему ты попал сюда. - Милая, это долгая история. В тот день, когда мы познакомились... - Чувствую, разговор будет действительно длинным, - прервал их Вовка. - Макс, есть ли у тебя верный человек, который все расскажет подробно? Желательно, чтобы он хорошо знал о том убийстве. Если дашь его контакты, мы с Машей сами приедем к нему и все узнаем. - Отец! - встрепенулся Макс. - Он все видел своими глазами... Только на суде его слушать не стали. Он все расскажет. Вовка записал в телефон адрес и телефон Сергея Александровича и сохранил, как черновик сообщения. - Мы обязательно поедем к нему и все узнаем, - прошептала Маша, сжимая руки Максима. - Я верю, что тебя судили несправедливо, и думаю, что он только подтвердит мои мысли. - Все, сейчас Агиева могут хватиться, - Вовка хлопнул его по плечу. - Маша, прячься обратно! Через три часа я поеду по делам твоего отца и смогу тебя вывезти. Влюбленные трогательно попрощались, и Макс присоединился к остальным заключенным. Расчет начальства был верен — в процессе закладки фундамента он оказал помощь двоим, получившим небольшие травмы. После работ его сопроводили в камеру. Перекинувшись парой слов с сокамерниками, он заметил, что Василя нет на месте. - А где... - В карцере он, - опустил голову старший. - Его группа работала на уборке территории. Я не понял, что там произошло... По-моему, двое цыган напали на него. Мы еще все удивились, что свои, а так агрессивны к Василю. Началась драка, охрана побежала растаскивать... И в куче людей обнаружила нашего парня с ломом в руках. Видимо, он защищался, и одному руку повредил. Вот и попал в карцер. Говорят, на два дня закрыли. - А потом? - Максим почувствовал, как все внутри похолодело. Он вспомнил про камеры с больными. - Потом... ну, сам знаешь. Скорее всего, не жилец уже Василь. В эту ночь Максим никак не мог заснуть, тревожась за друга. Единственный человек здесь, ставший ему почти братом... И неужели запихнут в эти камеры, он заразится и умрет молодым?! Утром, в столовой, Макс стоял в очереди за жидкой овсянкой, погруженный в свои мысли. Забирая кашу, он случайно толкнул локтем стоявшего сзади, извинился и сел на свое место. За длинным общим столом он принялся за еду, и вдруг почувствовал, как ему в бок уперлось тонкое лезвие. - Не жилец ты, фраерок, - тихо прошептал Федор — главный среди «красных» зеков. - Не сегодня, так завтра. Мне вот свиданку не дали — подумаешь, не проснулся вовремя, и ведь наказали! А тебя пустили к папаше. Что, думаешь, ты привилегированный? Не сегодня, так завтра кто-то посадит тебя на перо... Никто не услышал этих угроз, а Макс следующие два дня жил в постоянном напряжении и избегал Федора и его компанию. К удивлению всей камеры, Василь вернулся через два дня. Похудевший, вымотанный, но вполне здоровый! Каждый сокамерник выделил ему что-то из своих запасов еды, тут же появилась кружка с крепким горячим сладким чаем, чтобы он согрелся после холодного карцера. - Мы уж тебя не ждали, - хлопал его по плечу старший. - Как же тебя не отправили в турбо-вич? - Проверка едет, - согреваясь чаем, ответил Василь. - Вот меня и вернули сюда, я же не больной, и сидеть там не должен. Ближе к ночи Василь пришел в себя и подсел к Максу. - Они до меня добрались, - прошептал он. - Это — братья того гада, которого я убил. И они поклялись своей семье, что уничтожат меня. Так что, выхода нет. - А мне угрожают «красные», - вздохнул в ответ Максим. - Боюсь, и мне конец. Оба замолчали и задумались. Никому не хотелось закончить свою жизнь здесь, в столь молодом возрасте и, возможно, мучительной смертью — в тюрьме жестокость людей возрастала во много раз. - Выход есть, - Василь склонился к уху друга. - Бежать... и чем скорее, тем лучше. И, как ни странно, проверка нам в этом поможет.