й и чистой кухни в квартире Агиевых. - Простите за откровенность, милая. Сами понимаете — одну статью на моего сына уже навесили, не хватало другой, тем более, что ваш отец начальник этой тюрьмы. Что же, я рад, что все узнал. А теперь вы послушайте. Мужчина рассказал все — начиная с момента, как умер его отец, и у их семьи появилось наследство, а также незаконный претендент на него. Сергей Александрович проклинал собственную доверчивость, ругал себя, что так легко пустил мошенника в дом... Тем более, в процессе следствия выяснилось, что настоящий его сводный брат умер от инсульта вскоре после смерти их общего старого отца. - Так что, не убивал Максим, - закончил он, смахивая непрошеные слезы. - Только вот никто это не докажет! На суде больше слушали эту внезапно появившуюся в подъезде девушку, чем меня. Хотя, я такой же свидетель... - Странно. Действительно, не понимаю! - развел руками Вовка. - Хотя, показания родственников делятся на два — из-за возможной предвзятости, о таком я слышал. Тем более, отец и сын. А что за девушка? Кем она была погибшему, откуда взялась? Сергей Александрович засуетился. Этот парень, хоть и занимал небольшую должность в тюрьме, мог помочь Максу. - У меня есть фотографии страниц дела, они в фотоаппарате. Ох, не успел перекинуть на компьютер! Там есть ее имя и адрес, а также показания. К сожалению, фото на старом фотоаппарате оказались не слишком хорошего качества. Не только Сергей Александрович, но и Вовка с Машей — люди молодые и с хорошим зрением, не могли толком ничего разглядеть на этих страницах. В строке с показаниями свидетельницы выделялись первые буквы имени и фамилии — две О. - Оксана — ее имя, - вспомнил мужчина. - Оксана Орлова. А вот откуда она взялась, не знаю... Вроде не была родственницей этому авантюристу. Вовка и Маша переглянулись. Конечно, оба вспомнили об Оксане... Надо же, какое совпадение! Но они и представить не могли, что родственница Маши в чем-то таком принимала участие. Не самые редкие имя и фамилия. Далее, Сергей Александрович решил рассказать о Максиме больше. Он показал бережно хранимые старые фото сына, его награды, полученные во время учебы в академии. Отец не восхвалял парня, но давал ему адекватную оценку. И после его рассказа друзья убедились, что Макс, действительно, не мог совершить такое преступление. По крайней мере, как считал Вовка, его действия можно квалифицировать как убийство по неосторожности, а не преднамеренное... А это — уже другая статья и, возможно, условный срок. К сожалению, Вовка на следующий день заступал на сутки, и молодым людям пришлось попрощаться с Сергеем Александровичем. Мужчина горячо благодарил их за визит и выражал надежду, что адвокат Максима сможет добиться условно-досрочного освобождения. - Ох, Володя... хоть бы это случилось, - они ехали в сторону области. Маша, с благодарностью положив руку другу на локоть, опустила глаза. - У Макса такой хороший отец... Бедный, он очень переживает. Как и я. А у Вовки в голове крутились свои мысли. Они проезжали мимо Площади трех вокзалов, и он вспомнил, что в это время Лика едет домой с работы на метро. А что, если позвонить ей и предложить подвезти? С ними в город она не поедет, но хоть на полчаса ее увидеть — уже как бальзам на душу. Три дня назад Лика уехала на работу в Москву после выходных и дня рождения своей мамы... Он тогда не смог присутствовать из-за службы, и уже очень скучал. А ведь Лика приобрела в городе на распродаже ярко-бирюзовое платье, и очень радовалась покупке. Оно изначально было дорогим, а вот маленький размер его висел, ожидая свою хозяйку, и цену существенно снизили. Вовка был готов купить его для девушки по начальной цене, но Лика не приняла бы. И вот он, неожиданно для себя, увидел ее здесь. В этом самом платье. Лика, улыбаясь, подходила к черному «Пежо». Из него вышел мужчина — симпатичный, лет тридцати пяти. Он обнял Лику и усадил ее в машину. Она казалась очень довольной... Машина тут же укатила в сторону центра. - Ох, Вовка... - выдохнула Маша. Одно дело — знать, что подруга ищет себе пару, и молчать об этом. И другое — то, что парень лично все видел. Судя по его лицу, душевная боль оказалась слишком сильной. Маша попросилась пересесть на заднее сидение, чтобы поспать. Она, на самом деле, устала, но основным предлогом было нежелание видеть шок и расстройство Вовки. Маша проснулась около своего дома. Друг слегка тряс ее за плечо, чтобы разбудить. И тут она заметила слезы на его глазах. Вовка держался прямо, на лице напряжены все мускулы, а вот лицо мокрое от слез. - Ну что ты. Лика перебесится. Не надо так... Вовка, положив голову ей на плечо, злился сам на себя, что раскис при девушке. - Не могу я больше. И ведь знал, что она с кем-то встречается... Одного придурка лично видел в ее магазине, там все между ними только начиналось. Но сейчас — такая боль. Маша, за что мне это?!