когда узнал: она понимала, что делала. Разочарование мое было огромным, но я это пережил. - Возможно, мой случай отличается от твоего, - тактично заметила она. - Ты убедился лично в том, что она вела себя неправильно, а я такой возможности не имею. Опять же - неизвестно, что заставило ее пойти на панель. Извини, если задела старые раны... Я же думаю о своем. Судя по словам отца Максима, он действительно не виноват! - Ну, а что ты хотела, - Виталий по кирпичикам разрушал стену ее веры в невиновность соперника, возникшего так некстати. - Любой родитель верит в святую невинность своего ребенка! И мои родители, и твои рассказали бы что-то подобное, соверши кто-то из нас преступление! Маша внимательно слушала Виталия, но он еще не понимал, насколько глубоко посеял семя сомнения в ее мыслях... или не посеял? Необходимо заставить ее забыть об Агиеве, более того — поверить в его вину, увидеть в нем злого и холодного преступника, убийцу. Ох, и понесло ее и Кирсанова к папаше Агиева! Приходилось быстро соображать, как использовать глупую влюбленность девушки себе в плюс. - Подожди, мне кто-то звонит, - она достала из сумочки телефон. - Наконец-то Вовка вышел на связь... К сожалению, Виталий не слышал, о чем говорил ей друг... Судя по радости Маши, опять нашел возможность для ее встречи с заключенным. - Мне нужно спешить, - Маша умоляюще сложила руки. - Придется подержать мои покупки в твоей машине. У меня есть час, чтобы увидеться с Максимом. Довезешь до Лебедевской? Это — одна остановка от колонии, там Вовка меня встретит. На пустой остановке, действительно, остановился служебный УАЗ. Виталий, увидев его, посигналил в знак приветствия. Вовка остановился, подняв столб пыли, высунулся из окна и кивнул в ответ. Маша быстро скользнула в кузов. - Ох ты, как у них все отлажено, - прошептал Виталий, когда служебная машина поехала в сторону тюрьмы. - Сразу видно — не в первый раз. И подвернулся этот Максим... Ничего, полковнику Ламонину будет полезно узнать, с кем встречается его дочь. Учитывая, что сейчас идет проверка... ох, и разозлится же он. Всем попадет, включая его собственную дочку, Лику и их товарища. Ничего — пора приструнить эту отчаянную компанию... А я, в итоге, окажусь спасителем в глазах Ламонина, и найду возможность выкрутиться перед Машей. * * - Как же я устал. Эта проверка совершенно выбила из колеи! Я точно знаю, что нарушений в финансовой отчетности нет — махинации моего заместителя были быстро исправлены. Но, раз они приехали, да еще внепланово, то обязательно что-нибудь накопают! Николай потянулся, разминая напряженные плечи. Оксана присела за его спину на кровать и принялась делать массаж. От прикосновения ее сильных, но нежных рук, он почувствовал себя расслабленно и спокойно. Их отношения завертелись, как водоворот. Оба с трудом сдерживались дома, чтобы не прикоснуться друг к другу, не бросить лишний взгляд... Тамара даже подумать не может, что происходит у нее под носом, но необходимо соблюдать осторожность. Да и Маша, при всей своей наивности и занятости собственной жизнью, порой замечает скрытые для глаз окружающих вещи, что свойственно некоторым детям... а в глазах отца она все еще была ребенком. - Коля, это пройдет. Ну, что там у вас может быть, если найдут нарушения? Премии лишат? Вызовут «на ковер» к начальству и заставят писать объяснительную? Это же можно пережить — более того, думаю, такое у тебя случалось. Вряд ли там что-то серьезное. А ты переживаешь, мотаешь себе нервы. Сейчас просто забудь об этом, и постарайся расслабиться. Все-таки хорошо, что он нашел возможность вырваться со службы и встретиться с Оксаной наедине. Правда, для этого пришлось поехать в соседний город и снять там номер в гостинице. Но, как же с ней хорошо! Дома Тамара, видя его напряжение, начинала беспокоиться, расспрашивать, нервничать, тем самым усугубляя его переживания. Больше всего она боялась, что он полетит со своего места. Он уже думал, что нужен жене исключительно из-за должности и денег. Тамара сама перечеркивала то, что вышла за него замуж, когда ничего этого не было... С годами, статус и благополучие стали для нее очень важны. А с Оксаной он будто взахлеб дышал свежим воздухом! Ее оптимизм, спокойствие и поддержка очень помогали. К тому же, он не мог уже без этой девушки: скучал по ней, постоянно вспоминал ту, первую ночь. Николай, к своему ужасу, понимал, что влюбляется, и ничего не мог поделать с этим чувством. - А Тамара? Она ничего не заподозрит? - смутилась Оксана, положив голову на колени Николаю. - Ох, мне так стыдно. Все-таки она — моя тетка, и делала мне только добро. - Ты ни в чем не виновата, девочка, - заверил Николай. - Инициатива шла от меня. Я — мужчина, мне и отвечать! А пока, необходимо снять для тебя квартиру — так, чтобы мы могли встречаться. Ты устроилась на работу, но первую зарплату получишь нескоро, и я помогу тебе с деньгами. С Тамарой я все улажу... Похоже, нам с ней придется разойтись. Скажу, что полюбил другую. Да, будет большой скандал! Маша все-таки уже не маленькая и, надеюсь, со временем поймет. Обманывать жену я не могу, все-таки мы прожили много лет. Далее, они перебрались в просторную ванную, где долго нежились в пышной ароматной пене, наслаждаясь друг другом. Некоторая запретность их встреч придавала всему происходящую особую пикантность... на грани дозволенного: он старше на двадцать лет — не диво в наше время, но впервые для Николая; они родственники, пусть и не по крови. Оксана, глотнув ледяного шампанского из стоящего на тумбочке фужера, нырнула головой под воду и обхватила ртом возбужденный орган мужчины. Ощущение окружающего тепла воды и пенящихся холодных пузырьков сводило его с ума... Вскрикнув, Николай забился в судорогах удовольствия и вытащил Оксану из воды. - Что же ты со мной вытворяешь, - прошептал он, проводя руками по упругому телу девушки. - Даже не знаю, с чем сравнить! Домой они возвращались по отдельности. Николай довез Оксану до автовокзала и оттуда вызвал ей такси, а сам поехал на своей машине. Девушка ждала машину, поглаживая сумочку. В кошельке лежала плотная пачка купюр, снятых Николаем из банкомата в отделении банка рядом с гостиницей. Оказавшись дома рано утром, Ламонин бы никого не удивил — он часто возвращался таким образом со службы и тихо шел в спальню, стараясь не разбудить жену и дочь. Иногда Тамара встречала его и кормила завтраком, но он не требовал этого, будучи в состоянии позаботиться и о себе, и о жене. Каких-то семь лет назад он, возвращаясь домой, кормил перед школой Машу и проверял, все ли учебники она взяла. В комнате дочери было пусто — Маша занималась своими делами вне дома, пользуясь последними вольными каникулами... А вот Тамара сидела на кровати в спальне и смотрела прямо перед собой. Взгляд ее, застывший и полный ужаса, напугал Николая. - Тома, я пришел, - проговорил он, наклоняясь, чтобы поцеловать жену. - Что с тобой? Ты выглядишь так, будто тебя кто-то напугал... Жена подняла на него глаза и застонала, схватившись за живот. Он с ужасом заметил на бежевом пледе расплывшееся пятно крови и вспомнил, что подобное уже было. - Больно. Очень больно, Коля. Вызови, пожалуйста, «скорую»... Через пять минут скорая помощь приехала. Молодая фельдшер, едва осмотрев женщину, обнаружила выкидыш в ходу, и Тамару увезли в больницу. Она плакала, обвиняла себя, Николая, весь свет... Ламонин поехал в больницу следом. Он мысленно ругал себя — изменил жене, не уделял внимания... Однако, первый такой выкидыш произошел до его измены. Он настаивал на прекращении попыток Тамары забеременеть, но она не слушала. Очевидно, надо было взять вопрос предохранения в свои руки. Настало время, когда зачатие и вынашивание ребенка крайне вредно для ее здоровья. В больнице Тамару оставили на неделю. Ничего ужасного — скорая приехала вовремя, но женщине нужен был покой, и к ней в палату всего по одному разу пустили мужа и дочь. В остальное время они просто привозили через приемный пункт разрешенные продукты. Маша очень волновалась за мать. Николай, также поглощенный заботой о жене, не замечал, как его дочка изменилась, стала задумчивой, молчаливой, мало бывала дома. И вот, в день выписки Тамары, они приехали в больницу вместе... Оксана осталась дома, убралась и наготовила в ожидании хозяйки. Честно говоря, она тоже чувствовала себя виноватой — думала, что Тамара забеременела, потом догадалась об измене и, перенервничав, не выносила ребенка. Когда хозяйка вернулась домой, Оксана, преодолев себя, кинулась к ней с объятиями — все-таки, не чужой человек, приютивший ее... Украдкой кинув взгляд на Николая, она заметила в его глазах всю ту же страсть и нежность. Даже несчастье в семье не отвернуло мужчину от нее. Только вот как же им дальше продолжать отношения, если Тамара болеет? Оксане было стыдно перед родственницей, но и оставлять Николая она не собиралась. - Мамочка, - Маша обняла Тамару. Николай положил руки на плечи обеих, и Оксана почувствовала себя здесь лишней... Вот — семья, а она здесь лишь временная гостья. - Ну, как же ты так, милая? Тебе еще больно?! Однако, после ужина Маша удалилась в свою комнату и вскоре заснула. Это случилось от переживаний за мать - девушка вовсе не была бесчувственной, но со стороны больной матери случилась обида. Тамара, оставшись в своей спальне в постели, позвала Оксану и, сжав руки девушки, прошептала: - Милая, ты видишь, в какой я оказалась ситуации. Мне плохо и, по сути, я совсем одна...