к закончилась моя единственная беременность пять лет назад, и мне прописывали в два раза меньше лекарств... - Это молодость, детка, - грустно усмехнулась Тамара. - Двадцать, двадцать пять, тридцать лет и мои сорок — большая разница в таком вопросе. Женский век короток! К тому же, я еще планирую забеременеть, а это будет сложно... Ранее, чем через полгода, пытаться нельзя, а в моем случае это срок. Я так хочу подарить Коле еще ребенка! Он бы осветил нашу жизнь, принес бы радость и укрепил наши отношения. А то его служба и общий быт охладили их. Да еще женщины. Куча других женщин, которые имеют виды на моего мужа. Нет, я знаю, что он еще ни разу мне не изменил, но соблазн велик! Оксане стало стыдно. Тетя гробит свое здоровье — ведь уже понятно, что ей нужно успокоиться и не пытаться родить, после двух выкидышей в ее возрасте, тем более, что есть взрослая дочь. И эти переживания о мифических женщинах, в то время, как есть только одна — она сама, вполне реальная угроза ее браку. Конечно, Николай решил подождать со своим разговором о разводе, пока Тамара не выздоровеет... Подождать, но не замолчать на эту тему окончательно. Услышав стук закрываемой двери на первом этаже, Тамара встрепенулась. - Коля пришел со службы, - она прислушалась. - Узнаю его шаги! А Маша все где-то бегает, совсем забыла обо мне. Эх, девочка моя... Одна ты рядом, несмотря на новую работу! Как хорошо, что ты поняла мое состояние, и не стала искать себе квартиру сейчас, когда мне так плохо! Спасибо, что вняла моим уговорам. Я всегда хорошо к тебе относилась, не ожидая ничего взамен — как к родственнице, и вот, ты поддержала меня, когда близкие отвернулись! Поддержала. И тебя, тетя, и твоего мужа. Да так, что ваш брак спасет разве что чудо. Знала бы ты, какую змею пригрела в своем доме... - Я спущусь, встречу дядю, хорошо? - Тамара кивнула и отвернулась к окну. Легко сбежав вниз по лестнице, Оксана подошла к Николаю. Страстные взгляды украдкой, быстрый поцелуй в губы, пожатие рук — это любовное приветствие произошло очень быстро, хотя Тамара была еще слабой, вряд ли успела бы спуститься и увидеть. Впрочем, в любое время могла прийти Маша, а она бы точно не поняла того, что между ними происходило. - Как ты? - губы Николая, шепча ей на ухо, оставили нежный поцелуй. - И Тамара, конечно. - Нормально. Она слаба, но хуже не стало. - А Маша не вернулась? - Нет. Ну, чего ты пасешь девчонку? Она уже взрослая... А Тамара не хочет, чтобы я съезжала. Ее устраивает, что я рядом, и ухаживаю за ней. Николая тоже устраивало то, что Оксана не спешит искать квартиру. Она под боком, после работы приезжает домой, и он часто ее видит. Ничего, Тамара поправится, и тогда... - Пойду, проведаю ее, - Николай начал подниматься по лестнице, когда услышал звонок домофона. На экране он увидел Виталия. - Это мой подчиненный Черкасов, - удивился он. - Помнишь, такой высокий блондин, был у нас на шашлыках? Странно, я его не ждал... Вздрогнув, Оксана отвернулась. Виталий пришел домой к начальнику — явно не с хорошей вестью, таковых он не приносил. Наверное, решил донесли до Николая о шашнях Маши и Агиева — он упоминал, что предоставит доказательства. Ламонина в таком вопросе могли убедить только факты. - Помню. Я пойду к тете. Скажу, что к тебе приехали со службы. Николая пустил Виталия в дом, провел в столовую. Парень казался нервным и встревоженным. - Ну, что ты хочешь мне сказать? - Николай пожал ему руку, усаживая за стол. - Давай хоть чаю нам сделаю. Ты же с суток? - Да. Николай Геннадьевич, только не волнуйтесь... - Плохое начало. Уже волнуюсь. Что-то с этой проверкой? - Нет. Маша... ваша дочь. Она совершает ужасную ошибку! - Так, - помрачнел Николай. - Рассказывай, и подробно! Виталий начал свой рассказ с истории Агиева — как он ее знал от Оксаны, и закончил вчерашним его свиданием с Машей. Он видел не все, но и его сведений хватило для встревоженного отца. Преподнес историю правдоподобно: что Максим выручил Машу во время аварии, а потом пошел на убийство, они случайно встретились, когда Володе стало плохо, и все закрутилось. - Как... с убийцей?! - вспыхнул Николай. - Еще чего не хватало. Однако, чтобы влюбиться, Маша должна была встречаться с ним, узнать его ближе. Но как ей удалось пробраться на территорию колонии? - Помогал водитель, ее друг, - опустил голову Виталий. -Владимир. Я вам фото покажу... На фотографиях были особенно заметны основные моменты: переход Володи и Маши к складу; объятия ее и Максима; и то, как она залезала в кузов машины. - А Вовка-то что творит. Не остановил, пошел на поводу, не рассказал мне, как это сделал ты! - Николай закрыл лицо руками. Его сильные плечи напряглись. - Ох, и не подумал бы! Предательство с его стороны. А Маша... ну, как ее угораздило влюбиться в зека? Хотя, они в тюрьме быстро становятся психологами и знают, как понравиться женщинам, тем более, моя дочь еще очень молода и глупа. - Согласен. Конечно, Кирсанов не даст ее в обиду... Но боюсь, что, из-за юности и доверчивости Маши, все зашло слишком далеко! - И что ты думаешь? - у Николая даже лицо скривилось. - Ну, с Агиевым я разберусь. Статья позволяет — сидеть ему еще почти три года. Но я не знаю, что делать с дочкой. В ее возрасте обычная симпатия кажется любовью до гроба! Виталий сделал драматическую паузу. Сейчас самое время показать себя как прекрасного кавалера, перед встревоженным отцом. - Мне очень нравится ваша дочь, - прошептал он, склоняясь к уху начальника. - Я чувствую, что люблю ее с каждым днем все больше... Она — милая, добрая, очаровательная девушка. Но, если она влюблена в другого, как я могу... - Можешь, - Николай уже подливал им в чай виски. - И даже должен! Виталий, спаси ее от этого... Ох, даже говорить не хочется. Моя Маша — и зек! Сделай все, чтобы она влюбилась в тебя. Я одобряю любые твои действия! * * В это же время, Маша сидела у речки, в тишине каменистого пляжа. Ей нужно было позвонить Лике, обсудить то, что произошло недавно... Дома спокойно поговорить невозможно, а ждать приезда подруги она не могла. Девушку переполняли чувства и эмоции, которыми она хотела поделиться. Лика ответила не сразу — только на третий звонок. Она ехала домой с работы и не слышала сигнала телефона в метро. - Все случилось... - протянула она в ответ на энергичный монолог Маши. - Удивительно, что вам удалось, в таких-то условиях. Ну, я понимаю так, что ты очень довольна... Но отчего столько эмоций? Все-таки, он у тебя уже не первый парень... - Да, это так. Но... ты себе не представляешь, как эти минуты перевернули во мне все! Это именно она, любовь — когда и душа тянется к нему, и тело. Полное объединение. Теперь я точно сойду с ума без Максима... Лика, идущая в этот момент к дому, вспомнила, что у Маши было всего двое мужчин — первый парень, бросивший ее, и Максим. И, если в предыдущем случае она даже избегала разговоров о проведенной ночи, то теперь ей хотелось поделиться своим счастьем со всеми. И Лика понимала: этого желаешь, когда действительно любишь человека, тем более — взаимно. - Ну, подожди сходить с ума. Неизвестно, когда у вас случится следующая встреча. По-настоящему быть вместе вы сможете только через три года. Ждать тебе придется долго, и по возможности так, чтобы твой отец ничего не узнал. Вспомнив об отце, Маша напряглась. Страшно даже представить его вероятную реакцию! А у Николая ведь есть все возможности испортить Максиму жизнь, поэтому лучше, чтобы он ничего не узнал, пока срок не закончится. - Вовка мне так помог, - вздохнула она. - Действовал на свой страх и риск! Я не хочу более подставлять его, но без его содействия мне никак нельзя увидеться с Максимом. Возникла короткая пауза. Лика впервые за долгое время жила без участия и общества Вовки уже неделю. Он не звонил; не навещал ее, когда приезжал в Москву; вообще, никак не давал о себе знать... И девушка чувствовала, как в ее жизни образовалась пустота, несмотря на быстро развивающиеся отношения с новым возлюбленным. Все-таки, сильное это дело — привычка. Она не ожидала, что будет скучать по Вовке и думать о нем, даже проводя время с новым молодым человеком... Так внезапно вспыхнувшие к нему чувства потихоньку остывали. Лика, вообще, легко влюблялась, но также и разочаровывалась в мужчинах. У нее появилось ощущение, что ушло из жизни, что-то теплое, надежное, стабильное — как будто один из членов семьи пропал. Хотелось самой позвонить другу, написать... Но, учитывая твердость намерений Вовки забыть ее, она не решалась на это, только заходила на его страницы в соцсетях. Смотрела его фотографии, вспоминала некоторые общие моменты. Да, без него стало плохо и пусто. - Ладно. Только будь осторожна. Вы встречаетесь под носом у тюремной охраны! Ну, раз получилось, два, три... Когда-нибудь вас просекут. Тебе достанется, а Вовке — еще сильнее. Лучше это прекратить! - Я бы тебе еще подробнее все рассказала. Ты же приедешь в пятницу? - Уже завтра. У меня были переработки, так что, я взяла день отгула. Буду в городе утром. Пожалуйста, не натвори безумств за это время, не ляпни лишнего. Лика говорила, но понимала, что влюбленная Маша скорее подставит себя и всех, кто в этом участвует, чем перестанет встречаться с Максимом. А Вовка, который после поездки к Агиеву-старшему проникся этой историей, по-прежнему будет помогать, не думая о себе. Более того — она сама поступала бы точно также! Именно он научил ее состраданию, готовности помочь ближнему. Изначально ведь Лика была довольно эгоистичной. Маша, заслушавшись, не сразу обратила внимание на резкий зв