а рассказать об этом. Он, как отец, должен знать — тем более, что девочке лишь недавно исполнилось восемнадцать. - Коля, я хотела кое-что сказать о Маше... - Хотя иногда я пытаюсь встать на ее место, думать, как она, - одновременно с ней заговорил Ламонин. - И даже допустить ее версию! Ну, а если он не преступник? Могла быть какая-то роковая случайность. Я знаю: бывали даже случаи лжесвидетельства. Оболгали, осудили несправедливо, посадили — и все, для закона и общества ты уголовник. Но с трудом верится. Он же не просто так продолжил встречи с ней, а из-за того, что узнал, чья она дочь! А теперь уж какая разница — нет Агиева, а мою Машу нужно спасать от тоски. Надеюсь, я, Виталий и Лика справимся с этим. Оксана развела руками. Николай сам, своими же словами разрушал правдивую версию. Только бы он не решил заглянуть в дело Агиева, где черным по белому написано имя свидетельницы! Впрочем, дела, заведенные на умерших заключенных, отправляются в архив, и через некоторое время уничтожаются. Вряд ли начальник колонии заинтересуется архивом... Можно попросить Виталия, чтобы он сделал то, что нужно, раньше, чем придет срок. - Да ладно, дорогой. Сам же говорил: если осудили — значит, есть вина. Допустим, Агиев не хотел убивать, это произошло случайно... Но, вина-то доказана! Чего здесь рассуждать?! - Ты права, - вздохнул Николай. - Еще не хватало мне лезть в работу правосудия — свои проблемы в семье решить не могу! Я очень надеюсь, что Маша разглядит Виталия и полюбит его. Мне он нравится: парень целеустремленный, серьезный, добрый, и любит мою дочь, принимает участие в ее жизни! Ничего не имею против такого зятя и помогу ему, по возможности. Ох, слышал бы это Виталий. Такие слова полковника были бы бальзамом для его души и терпения, а то он уже начинал нервничать, что Маша игнорирует его задушевные разговоры и ухаживания, продолжает страдать по Максиму и не подпускает к себе близко после той ночи. Нужно еще подождать... Оксане казалось, что развязка уже близка. Тем более, она знала один факт о Маше, неизвестный пока ни ей самой, ни встревоженному отцу. И этот факт мог существенно облегчить Виталию его задачу. - Коля, ты перебил меня. Я хочу тебе кое о чем сказать, это важно и касается Маши. - Тогда давай сначала займемся любовью. Ну, не могу я вести серьезные разговоры вот так, не почувствовав твоего тела! Оксаночка, я никак не могу насытиться тобой. Боюсь, так будет, даже когда мы сможем жить вместе открыто. Она ничего против не имела. Признаться честно, в постели он удовлетворял получше иного молодого человека... За одно это она уже была благодарна. Однако, здравый смысл, появившийся за годы выживания, диктовал: без денег долго не просуществует ни любовь, ни похоть. После их бурных ласк Николай устал и быстро уснул... Оксана так и не успела ему многое сказать. А именно — о Машиной задержке ежемесячных женских дней, на которую она пожаловалась относительно близкой по возрасту родственнице; о ее тошноте от привычных духов Оксаны, которые ранее никакой реакции не вызывали. Сама Маша была наивна, как и большинство впервые беременных девочек — тем более, в таком юном возрасте; она списывала все эти явления на стресс и усталость. Но Оксана, будучи опытнее в этих вопросах, уже понимала: Маша беременна... и, скорее всего, от покойного Агиева. И даже эту неожиданность Виталий мог повернуть себе на пользу! Маша ведь не из тех эгоистичных девочек, что по-тихому побегут на аборт. А Николай должен знать: в этом случае от окажет на дочь должное воздействие... Пока рядом с Машей нет матери, пусть даже болеющей, впавшей в дурь и детство, девушку можно обработать по полной программе. - Ладно, не буду ему сегодня ничего говорить, - Оксана покидала комнату, потому что Николай уснул вскоре после их соития. Она шла по коридору на втором этаже в тонкой белой сорочке, с распущенными по плечам волосами, не боясь, что их застанут — ведь Маша обещала вернуться не раньше полуночи. Пусть девочка развлекается, долго ли ей осталось, если она забеременела... От кого из двух мужчин, интересно?! Неожиданно, Оксана врезалась во что-то... Обернувшись, она ожидала, что это перила или стена. Но перед ней стояла Тамара. Бледная, исхудавшая, она смотрела исподлобья мрачно и грустно. - Интересно, - проговорила тетя, внимательно глядя на нее. - И ты расхаживаешь по дому в таком виде?! Я понимаю, что значит детство без отца — ты привыкла к отсутствию мужчины в доме... Но ты уже взрослая. Неужели не знаешь, что необходимо соблюдать минимальные приличия? Оксана лихорадочно соображала. Николай ждал жену завтра, а она приехала, не предупредив, раньше. Интересно, почему?! Тамара включила мать и хозяйку семейства — такой она была десять лет назад, во время визита дочери и мамы Орловых в этот дом. Больная, слабая, но она стала такой сейчас... Видимо, почувствовала угрозу своему семейному благополучия. - Тетя, здравствуй. Такая жара, и я захотела попить... вот и пошла в кухню. От жары не сообразила халат накинуть! - Но ты спишь не в своей комнате, - заметила Тамара. Ее взгляд сверлил дверь за спиной Оксаны. - Интересно, почему? Оксана, если ты пригласила парня к нам, пока мой муж спит... Я тебя поругаю, но пойму. А вот если... Тамара не договорила и направилась к двери. Оксана перепугалась. Нельзя позволить, чтобы тетя увидела своего мужа спящим... Она тут же поймет, в чем дело. И тогда она сама подаст на развод. А это значит потерю имущества, позор и изгнание из дома. Когда Тамара уже собиралась открыть дверь и делала последний шаг, Оксана подставила ей подножку. Действие позорное, дикое, но цель оправдывает средство! Женщина споткнулась и сильно ударилась головой о металлическую дверную ручку. Она, тяжело вздохнув, закатила глаза, упала на пол и потеряла сознание. Стук ее затылка о пол говорил о том, что сотрясение мозга гарантировано. - Что здесь происходит?! - выскочил из комнаты проснувшийся от шума Николай. - Тома... Что она здесь делает? - Коля, я сама не поняла, как это произошло, - торопливо заговорила Оксана. - Я пошла на кухню попить. Возвращаюсь — а она здесь, падает рядом с дверью! Подхватить тетю я не успела. Видимо, она приехала домой, будучи совсем слабой. Я так боюсь — вдруг она серьезно ушиблась! Николай побоялся поднимать Тамару — не хотел причинить ей вреда. Он остался сидеть на лестнице в ожидании скорой, а Оксану отправил в ее комнату. Также, он позвонил Маше, огорошил дочь внезапным известием и попросил вернуться домой... * * Маша плакала, понимая, что ее жизнь повернула совсем в другую сторону... Она уже свыклась с постоянными болезнями мамы и смертью Максима, как вдруг — эта беременность! Девушка еще нескоро узнала бы об этом медицинском факте — даже тошнота и сбои цикла не были точными доказательствами: Маша иногда страдала и проблемами с желудком, и задержкой женских дней... Тревогу забила Лика, заметившая, что подруга как-то изменилась, лично купила тест и отвезла ее в медицинский центр в соседнем городе. Там сделали УЗИ, и все стало понятно. Пять-шесть недель, один плод, здоровая беременность в первом триместре. Это оказалось для нее огромным шоком... Хотя, чему удивляться, если был незащищенный контакт с двумя мужчинами, Максом, и через неделю, после алкоголя — Виталием? Кстати, именно Виталий встретил ее после консультации: Лика опаздывала к Вовке в больницу и, услышав новость, сказала, чтобы Маша думала, в первую очередь, о себе. Оставлять ребенка или нет — вопрос сложный, когда ты страдаешь по погибшему любимому, тебе всего восемнадцать лет, и впереди ждет учеба в медицинской академии. - Ну, и чего же ты плачешь, - развел руками Виталий, когда Маша, сидя в его машине, выложила все. - Ребенок будет — это хорошо! Сразу скажу, я готов... - У меня такая пустота в душе, - всхлипнула Маша, перебивая его. - Я не знаю, как папа к этому отнесется! И самое плохое: я не уверена в том, кто именно отец ребенка. Но убивать его я не хочу, хоть и сомневаюсь в своих силах. Ох, я так запуталась... - Подожди, моя хорошая. Ты не дослушала. Этот ребенок — результат той нашей единственной ночи, и я готов взять ответственность, более того — я рад! Поэтому делаю тебе предложение, пусть обстановка совсем неподходящая. Я люблю тебя и нашего будущего ребенка. Будь моей женой, Маша. Запнувшись, девушка растерянно смотрела на человека, который был уверен в своем отцовстве. А что еще мог подумать Виталий, когда она озвучила срок беременности? Он ведь еще не знал некоторые подробности... - Все не так просто, Виталик. Я должна быть честна с тобой! За неделю до той ночи, у меня было с Максимом... Один раз, на стройке, на территории колонии. Так что, не исключено, что он — отец. Это было ударом. Виталий тихо выдохнул, принимая его. Значит, эти голубки все-таки умудрились... Даже после смерти Агиев, возможно, оставил свой след! Но, это мог быть и его ребенок — пятьдесят на пятьдесят. После рождения можно проверить. А пока, нельзя упускать такой шанс жениться на удобной и симпатичной ему девушке, стать членом ее семьи, подоить влиятельного тестя и прогнуть ее под себя! Тем более, дальнейшие его обстоятельства были идеальны для того, чтобы изолировать Машу от защиты отца. - Иди сюда, - он протянул руки и привлек взволнованную девушку к себе. - Даже если ребенок его, я буду любить и воспитывать, как своего. Обеспечу тебе комфорт и защиту. Есть одно «но»... Мне пришло от однокурсника выгодное предложение по работе. Крупный город на Севере, а там тюрьма с