но ждала. Оксана скрывала, но он видел: ей надоели их встречи украдкой. Николай все кого-то стыдился: друзей, знакомых, дочери, которой вообще давно нет в городе... Но это, пока он не развелся. Скоро все будет по-другому! Девушка не настаивала на признании недееспособности — он сам так решил, она лишь дала понять, что так будет проще, и что есть нужный человек для этой цели. Ну, почему же ему теперь так тяжело? Ведь и врач в больнице подтвердил, что изменения в мозге Тамары необратимы, и помочь может только чудо... Выслушав любимую, Николай поблагодарил ее за труды и попрощался, обещав заехать за ней и отвезти домой. Недавно он настоял, чтобы она перестала работать в Москве, и нашел ей достойное место в хорошей фирме в соседнем городе, там же купил ей отличную квартиру, где они и встречались, оплачивал все прихоти, баловал. С ней он чувствовал себя настоящим мужчиной, которого до безумия любят. Но вот она поставила твердое условие, что жить с ним вне брака не будет. Пока он не разведется — только встречи. Оксана, Оксана... Ее имя крутилось в голове Николая, грозя сорваться с губ... И тут он понял, почему. Одновременно его взгляд зацепился за первую страницу протокола в деле Агиева, где перечислялись все участники. Оксана Викторовна Орлова, свидетельница. Надо же, полная тезка! Бывают же совпадения... Стоп. И дата рождения совпадает. И адрес регистрации — тоже... Однажды она просила сделать несколько копий паспорта, он выдал на одну больше, и она оставила ее. Замерев от неожиданности, Николай тихонько вырвал эту страницу и пролистал дело дальше — там были копии личных документов. Вот паспорт Оксаны Орловой... Его Оксаны. Что-то тут нечисто. Впервые Николай подумал о любимой не в положительном ключе. Допустим, она выступала свидетелем уголовного дела — что здесь такого? Без свидетелей не совершалось бы правосудие. Но он столько раз называл преступника, в которого влюбилась дочь... Почему Оксана ни разу не вспомнила, не рассказала ему обо всем?! Спрятав в карман форменных брюк вырванную страницу, он поставил свою подпись на всех актах уничтожения и удалился к себе в кабинет. * * * - Вася, тебе нужно беречься. Зима здесь еще суровее, чем, бывало, в России, а ты разгуливаешь в тонкой куртке и без шапки! Кашель друга прервал упреки Максима. А они ведь были обоснованными! В результате своего легкомысленного отношения к здоровью и привычек, оставшихся от той, старой жизни, Василь свалился с сильной простудой и уже два дня не выходил из дома. Макс, подумав, что другу нужна помощь, решил его навестить и понял, что не ошибся. Василь, который вообще очень редко болел, лечился народными средствами, а требовалось уже принимать антибиотики. - Да нормально все, подумаешь — простудился, - возразил Лойко. - Дети и то постоянно этим болеют, уж я, здоровый мужик, переживу! Прошлую-то зиму обошлось без болезней. Хотя, раз скорая помощь сама приехала на дом, грех не воспользоваться... Макс, продолжая ворчать на друга, приступил к осмотру, затем побежал в аптеку. - Вот, это все нужно принимать по часам. Не вздумай игнорировать — простуда может дать осложнения на уши, голову и другие органы... Ты же не хочешь получить серьезные проблемы, в твоем-то возрасте? Василь послушно принял порцию лекарств и сделал вывод: - Не зря я подружился с тобой в тюрьме, и взял с собой при побеге. Теперь у меня есть и врач, и медсестра в одном лице... - А уж я тебе как благодарен, - Максим присел на край кровати и посмотрел в окно, на ночной вид финской столицы, сверкающей огнями. - Правда, привык по-настоящему только сейчас... Круто у нас жизнь изменилась, согласен? - Да, - Василь задумчиво посмотрел на друга. - И не только жизнь... Оба замолчали, вспоминая события с того момента, как покинули территорию Южного порта с помощью пьяного Яноро. Парням не повезло: мотоцикл врезался в невовремя затормозившую на шоссе грузовую фуру, случилась авария... Водитель фуры почти не пострадал, Василь отделался сотрясением мозга, а вот Макс серьезно повредил лицевой нерв при падении с мотоцикла. Спасибо неожиданной помощи: в больнице вышли на связь с дядей Василя, и тот использовал свое влияние и деньги, чтобы помочь парням. После серии операций Максим внешне стал другим человеком, последующее восстановление заняло несколько месяцев и усложнилось из-за нервного стресса: Василь не смог скрывать то, что на родине умер отец друга. Христо повезло в жизни: он развил свой небольшой бизнес по грузовым перевозкам еще в много лет назад, когда покинул Россию, и сейчас процветал. Дядя радушно принял молодых людей, помог деньгами и поддержкой, дал отдохнуть, прийти в себя. Выслушав рассказ племянника, он заявил, что Максим теперь — свой человек для него, и может пользоваться всяческой помощью. Позже Макс думал: а если бы они бежали без ромал, и здесь бы у них не было никого? Во первых, их бы поймали... а даже если бы удалось убежать в чужую страну, их бы уже и в живых, возможно, не было. У чистенького, благополучного города Хельсинки была и другая сторона жизни — темная, преступная. На грани светлой стороны и последней постоянно балансировал Яноро, которого друзья постоянно вытаскивали из полицейского участка. А уж выжили бы они после аварии или нет — другой вопрос... Друзьям пришлось выучить довольно сложный язык этой страны, поменять привычки и жить по местным паспортам... Дядя Христо по своим каналам помог им обрести гражданство — как своим родственникам, и месяц назад они легализовались в Финляндии. Для обычного человека это был бы непростой путь длиной в несколько лет. Также, он дал им работу- не высокопоставленные должности, а рядовые. У обоих парней обнаружились склонности к привлечению новых партнеров и работе с клиентами. Этим они и занялись, освоив язык окончательно. Таким образом, они стали менеджерами компании «Ром Авто», успешно трудились, даже два раза выезжали в командировки заграницу, и получали неплохую зарплату за свой труд. Кстати, молодой человек считал необходимым отдавать Христо деньги от своей зарплаты — как возмещение затрат за кров, гражданство и учебу... Тот все принимал, но откладывал на счет, планировал переписать его позже на Макса — он был богат и не нуждался в этих деньгах. Также, они с Василем продолжали тесно общаться и по работе, и вне ее... Казалось бы, все это не давало ему скучать и грустить, но нет: он постоянно думал о Маше. Сложно ему пришлось тогда, вдали от родных, от любимой. Макс не мог подать весточку о том, что жив, пока розыск не прекратится в связи с его липовой смертью. А потом ромалы, оставшиеся в городе, донесли нехорошие вести. Вскоре после тех событий Маша и Виталий — тот самый надзиратель, притворявшийся в свое время лишь ее другом - подали заявление о регистрации брака... Максим рвался домой — отговорить ее, попросить прощения за ложь, чтобы она увидела его лично и поверила. Потом еще удар — известие о беременности Маши, а ведь он в это время только приходил в себя после операции. Максим искренне верил, что ребенок от него, и уже рвался домой, купить билет на паром в Россию... Василь и люди Христо удержали его. Они были уверены: сейчас, по свежим следам, Макса могут узнать, поймать, а это — новая статья, куда тяжелее предыдущей. Да и состояние его не позволяло переезжать на такие расстояния. Так что, молодой человек был вынужден остаться в Хельсинки, страдая всей душой. А дальше, цыганский вестник донес, что Черкасов получил назначение куда-то на Север, и молодые уехали. Макс недоумевал: как Ламонин отпустил дочь так далеко, еще и беременную? Видимо, доверял зятю. Ведь молодой человек не знал о буре, творившейся в доме Ламониных с того времени и по сей день. Полковник остался один в огромном доме и готовился к разводу и исключению нездоровой жены из своей жизни, но эта история ромалам была неизвестна — они знали только о связи Николая и Оксаны, которую те уже особо не скрывали. Со временем, боль Макса притупилась... Однако, любовь и тоска по Маше продолжали жить в его сердце, просто, он заставлял себя отвлекаться на повседневные дела, за которыми летели дни и месяцы. Василю было проще — он быстро нашел здесь девчонку своей национальности, но воспитанную по-европейски свободно, и вовсю крутил с ней любовь. - Кстати: Селинка тебя не навещает? - уточнил Макс. - Все-таки ты болен, два дня уже с кровати не встаешь. Селинка, в представлении Василя, была идеалом девушки: высокая, крутобедрая, черноглазая брюнетка, страстная и темпераментная, как и большинство молодых цыганок. Они познакомились на свадьбе общих друзей и сразу понравились друг другу. Родители не выдали ее замуж в подростковом возрасте, лелеяли, поэтому сохранился задор и энергия... Макс был с ней вежлив и внимателен на общих редких встречах, как с девушкой друга, но каждый раз, когда видел ее, задавался вопросом: кого же она так ему напоминает?! - Как же, приходила вчера, - Василь указал на угол комнаты. Эту квартиру, просторную и светлую, на последнем этаже дома с мансардой, он приобрел недавно и теперь платил кредит. Также поступил и Макс — они жили в соседних домах. - Видишь этот пучок трав? Она окуривала меня благодатным дымом, так и лечила. В этой девчонке так причудливо смешалось европейское и цыганское — закачаешься! А Макс ведь еще с порога почувствовал луговые ароматы, но не придал особого значения: подумал, что Василь заваривает себе какие-то травы. - А я вовсе не колдунья, я любила и любл