нение погоды и что угодно еще. - Что ты, Тома? - полковник присел на кровать напротив нее. - Чем я тебе насолил? - На собрание не пошел, - отворачиваясь от него, ответила женщина. - Я же просила. Четвертый класс — это не шутки, начальная школа заканчивается! А ты запил в своей тюряге... Был такой эпизод более десяти лет назад. Тамара уехала из города по делам, он должен был пойти на собрание в школу к Маше, задержался на дне рождении начальника, да не рассчитал со спиртным: хотел выпить пару рюмок за здоровье, и перебрал, до школы не доехал. Тамара тогда очень сердилась, и они помирились при помощи бурного секса. Эх, ей тогда было тридцать лет, ему — тридцать семь, он служил в должности начальника хозяйственной части, и она не впадала в детство, а твердой рукой правила семьей и домом. Хорошее время... Врач объяснял, что Тамара переживает в своих мыслях разные промежутки жизни. Видимо, поэтому она казалась сейчас моложе. - Прости, родная, - он покаянно опустил голову. Ничего ему не оставалось, как подыграть. - Я дурак... Ну, ты же знаешь: выпиваю я мало, а тут компания, веселье... Больше так не буду, правда. - Ладно, - милостиво кивнула она. - Но учти: еще раз — и получишь! Кстати, следующий такой раз состоялся вскоре: когда приехали Оксана с матерью, он напился у друга. Ничего плохого не сделал — просто пришел домой и завалился спать, не пообщавшись с гостями. На следующее утро они поехали гулять по Москве, а Тамара перед службой разбудила мужа, облив его холодной водой, а потом насыпала слабительного в чай. День на службе прошел из-за этого тяжело, и все — с тех пор Николай больше не напивался, помня о «золотой» дозе двухсот грамм. Да, весело ему тогда было! Вообще, как раз первые десять лет они притирались друг к другу, учились мириться с особенностями, прощать недостатки. Только воцарилась идиллия, как у Маши начался подростковый возраст, который, хоть и прошел спокойнее, чем у сверстников, все же заставил родителей понервничать... Николай почувствовал острую жалость к Тамаре. Нет, он не сдастся вот так, не сделает ее официальным инвалидом по психиатрии! Пусть будет здоровой, сможет жить самостоятельно с половиной имущества, которое он передаст ей без суда. Финансово он будет помогать — все-таки она мать его единственного ребенка, внучка, опять же, общая. Пора подключать все методы: зарубежную медицину и лучших светил. Хотя, нужно напоследок поговорить с местным психиатром. - Станислав Сергеевич, я передумал насчет суда, - заявил он после прощания с женой в кабинете врача. - По крайней мере, пока. Я должен сделать все, чтобы Тамара поправилась. Любил ее ведь... ну, вы сами знаете. Может, есть еще какой-то способ помочь? Врач задумался. Да, такой способ есть, и он хотел его озвучить, когда Николай заговорил о недееспособности жены. Это теряло смысл в случае суда, но, раз полковник передумал... - Можно попробовать один вариант, два года назад он очень помог даме, ровеснице вашей жены. Этот случай, правда, был у моего коллеги в Москве. Врач посоветовал супругу увезти ее в такое место, где они не были раньше. Ну, санаторий или отель... Они поехали, там она жила без всяких лекарств две недели. Муж и жена гуляли, отдыхали. Свежий воздух, природа, знаете ли... И у нее случилось улучшение! Потом — грамотная терапия, и женщина выздоровела окончательно. Вот это я бы вам посоветовал, Николай Геннадьевич. Конечно, если такое возможно. И так, чтобы никто не знал... Николай задумался. Уехать вот так, на две недели, с Тамарой — проблема. Нужно искать место, оставлять службу, придумывать что-то для Оксаны, раз нельзя, чтобы кто-то знал. Но, раз нужно, он выкрутится. - Может, посоветуете конкретный санаторий? - спросил он. - Недалеко, но чтобы и не рядом, так, чтобы было тихо, приятно и спокойно. Я должен последовать вашему совету! Николай покидал кабинет врача со списком санаториев и домов отдыха в руках. Он, рассыпаясь в благодарностях, пропустил два звонка, поступивших на телефон... Третий был им услышан. - Машенька! Милая, я звонил тебе вчера вечером, а ты не отвечала... А, гости приезжали? Ну, хорошо. Как вы там? Выслушав дочь, Николай замер. - Катюша нездорова? Ох, плохо. Деньги нужны? Ну, а чем он еще мог помочь на расстоянии? Получив ответ, Николай удивился... и обрадовался. - Дочка, ну, конечно, возвращайтесь! Я представляю, какой это шок для Виталика — у него ведь там карьера пошла. Ничего, здесь тоже не пропадете. Дом в вашем распоряжении... впрочем, как и тот, что я тебе подарил. Далее, Маша уточнила, не будет ли Оксана против, если они приедут. Николай занервничал — он стремился разделять прошлую свою жизнь, где была дочь, и новую с любовницей. - Какая разница? Будете жить, как захотите. Кстати, мы с Оксаной живем отдельно, так что, вы можете вернуться в родной дом! И вообще, я закрепил служебную квартиру за Виталиком. Он может ее приватизировать... У вас куча вариантов с жильем! Сейчас Ламонин чувствовал себя всемогущим. Он поможет выходить внучку, устроит молодых супругов, Тамара вылечится, а потом можно жениться на Оксане... Ох, как он любит ее, и на волне этой любви готов на все. И как мог подозревать ее во лжи?! Они все будут счастливы: и дочь с мужем и внучкой, и бывшая, и тем более — он с Оксаной. Иначе и быть не может! * * Максим, посмотрев в окно на улицы ночного города, вернулся к сборам в дорогу. Он складывал машинально вещи в чемодан, не задумываясь о том, что именно туда попадает... Все его мысли крутились вокруг Маши. Как бы ее найти, увидеть и объяснить все! Один раз им нужно встретиться; наверное, в ее сердце уже нет места для той любви, она счастлива с мужем и ребенком, но вот его душа сможет успокоиться только после встречи с ней. Христо сегодня обрадовал его известием: помимо питерских заказчиков, есть и московские, с ними тоже нужно будет встречаться, обсуждать условия. Так что, появилась возможность приехать в Москву и задержаться там подольше! А до города, где жила Маша — рукой подать. Конечно, она сейчас на Севере, зато появится возможность связаться с Вовкой и Ликой, узнать информацию о любимой. Он не представлял себе, как друзья Маши воспримут новость о том, что он жив, и поверят ли ему вообще. - Да, я изменился, - проговорил Макс, оглядывая в зеркало свое лицо. - Сходство с тем, прежним Максимом есть, но, в то же время, я кажусь другим человеком. Маша вряд ли признает меня, тем более — Вовка и Лика. Не осталось людей, кроме Василя и ромал, которые бы помнили то лицо! План его был простым: найти любимую, сознаться ей во всем, объявить, что его любовь за эти годы никуда не делась, и пожелать счастья в ее новой жизни... Вряд ли он смутит своим признанием ее покой. Да, это будет больно и тяжело для него, зато он сможет оставить все надежды и жить дальше. Обидно было, конечно, что после его мнимой смерти она так быстро вышла замуж, но таково ее решение. И хорошо, что у нее все сложилось — Макс желал Маше исключительно счастья и добра. Если она не вернулась домой к родителям, значит, не так плох оказался Черкасов, как говорил о нем когда-то Вовка. Тем более, Максим не представлял, что кто-то может сознательно причинить вред такому сокровищу, как его любимая девочка. - Интересный у тебя получается багаж, - послышался в комнате звучный голос Василя. - Такое ощущение, будто ты собираешься в командировку весной! Джинсы, легкие рубашки... Даже парадный костюм положил. Макс, не ты ли недавно меня ругал за слишком легкую одежду?! У друзей были ключи от квартир друг друга, жили они рядом, и часто проводили время один у другого. Но, если Макс к Василю без предупреждения не заходил из-за возможного появления Селинки, то вот друг знал, что он никого не приводит домой, и мог прийти, когда хотел. Макс против ничего не имел. - А я смотрю, ты выздоровел, - с удовлетворением оглядел он Василя. Тот, действительно, поправился за неделю благодаря заботам его и Селинки, не выглядел таким бледным и осунувшимся, как пару дней назад. - Вовсю по улице рассекаешь, и даже следишь за мной! - Да, решил тебя навестить. У меня в квартире невозможно дышать! Помнишь день, когда у меня последний раз температура подскочила? Селинка была у меня, и взялась за лечение. Я был слишком слаб, чтобы сопротивляться, и позволил ей влить в себя все отвары трав. Мало того, что они гадкие, еще и вонь не выветришь! Но они помогли, и я ей очень благодарен. - Селинка могла бы стать отличным врачом-гомеопатом, - заметил Макс. - Пропадает талант, жаль! Работа секретаря не для нее... - Ее все устраивает, - возразил Василь. - Особенно зарплата. Да и график хороший, гибкий! И по магазинам успеет, и со мной встретиться... Помнишь, на свадьбу, когда мы познакомились, она с работы в обед спокойно уехала? Да, Макс помнил тот праздник, где Селинка покорила всех своей красотой и затмила невесту. С тех пор и закрутился их с Василем роман, да только оба не хотели признаваться, что влюблены по уши, и делали вид, что их связывает только секс. И Василь, и Селинка отличались сильными, независимыми характерами; никто не хотел уступать, от этого случались ссоры, завершавшиеся бурным примирением. - Мы должны получить этих заказчиков, отбить их от конкурентов, - Макс, наконец, оставил дела сердечные и заговорил о деле. - Это будут отличные договора, а уж какие деньги... Что за люди там управляют, ты уже в курсе? - Конечно, мы с Христо все узнали. У меня на флешке целое досье, - усмехнулся Василь. - Кстати, дядя просил тебя заехать к нему домой перед тем, как мы отправимся в Росси