распутное поведение вынудило его рисковать жизнью в тщетной попытке защитить
честь, уже запятнанную и утраченную мной. Он не пытался настоять на своем
законном праве единственно ради того, чтобы разделить меня и лорда
Эссекса. Его поведение и клеветнические измышления леди Эссекс сделали
роковую случайность достоянием всего королевского двора и оставили на моей
репутации пятно, стереть которое время оказалось бессильно. По счастью,
пятно это не коснулось ни натуры моей, ни сердца, а столь тяжкая
несправедливость со стороны лорда Арлингтона дала мне право простить себе ошибку,
приведшую к этой случайности.
В этих обстоятельствах взором, застланным слезами, я вновь огляделась
вокруг, ища защитника, который встал бы между мною и моей судьбой, столь
же незаслуженной, сколь суровой. Увы, не было никого, к кому добродетель
позволила бы мне воззвать о помощи, и я положилась на способность,
которую Небеса нежданно даровали мне, и решила терпеливо сносить страдания.
Элизабет Верной (давняя наша приятельница), прелестная и кроткая
кузина лорда Эссекса, вознамерилась непременно повидаться со мной и с
настоятельной просьбой об этом обратилась к лорду Арлингтону. Зная, как
благоволит к ней королева, он не решился отказать и дал разрешение с
чрезвычайной неохотой. Милая девушка оросила меня слезами невинности и
привязанности. Она рассказала, что только страх своим присутствием побудить лорда
Арлингтона к еще большей жестокости заставил Эссекса, когда я лишилась
чувств, удалиться от зрелища, разрывавшего ему сердце, и та же причина
вынуждала его оставаться вдали от меня. За все долгое время мрачной
неопределенности, сопровождавшей мою болезнь, он едва осмеливался дышать;
собственная душа неустанно внушала ему, сколь чиста была моя. В его
воображении я навсегда запечатлелась бледной, безмолвной, расстающейся с
жизнью, устремив на него печальный взор, нежность которого сама смерть не
могла погасить. И хотя не по его вине пролилась моя кровь, каждая капля,
сочившаяся из раны, казалось, падала, застывая на его сердце. Одним
словом, вознесенная на недосягаемую высоту моими страданиями, глубоко
осознанными им, я безраздельно царила в его чувствах, которые с этой минуты
были благоговейно посвящены мне одной, чему он дал неоспоримое
доказательство.
Употребив немалое искусство и упорство, чтобы выяснить, как лорд
Арлингтон так быстро прознал о его тайном возвращении в Англию и о нашей
непредвиденной и внезапной встрече, которую прервал почти в начале, хотя
ему и надлежало быть в это время в Гринвиче, лорд Эссекс обнаружил, что
его шталмейстер, бывший среди слуг, с которыми он приехал в Пемброк-
хаус, едва только Эссекс сошел с коня, отлучился и поспешил в Гринвич д,ля
встречи со своей возлюбленной — служанкой леди Эссекс. Благодаря ей и
госпожа ее узнала о тайном приезде супруга, не ведая о его причинах. Эта
подозрительная женщина уже успела в свите жениха заметить лорда Арлингтона
и у него на слуху объявила о приезде своего мужа, добавив к этому известию
все свои злонамеренные предположения, которым злая судьба на сей раз
придала видимость правды. Намека довольно было лорду Арлингтону — он
вскочил на самого быстрого коня и помчался в дом лорда Пемброка. Леди Эссекс
была тотчас уведомлена о происшествии, которое ей следовало предвидеть, и,
кидаясь в другую крайность, стала исступленно умолять всех друзей
немедленно последовать за лордом Арлингтоном и предотвратить столкновение,
угрожающее ее супругу. Но когда дружба могла сравниться в быстроте с
любовью и мщением? Порознь отправившиеся в путь посредники успели стать
лишь свидетелями события, предотвратить которое было не в человеческих
силах. Ярость Эссекса, вызванная поведением его супруги, не знала границ, и
под влиянием ее он совершил тот поступок, который окончательно сгубил
меня в глазах света. Вознамерившись заставить леди Эссекс принять на себя
долю тех бед, причиной которых она стала, он расстался с нею раз и навсегда.
Напрасны были все ее последующие заверения в сожалении и раскаянии.
Напрасны оказались надежды на то, что он успокоится и примирится с нею. Его
нрав, до того рокового времени столь же податливый, сколь вспыльчивый,