эти деньги стали его единственным, но отнюдь не малым достоянием. Если
же, напротив, оказалось бы, что Елизавета проникла в эту опасную тайну,
относительно которой ему можно было вменить в вину лишь умолчание, то
обвинение в государственной измене могло поставить под угрозу его
безопасность во Франции, и даже едва ли не во всей Европе. Тогда для спасения его
жизни нам пришлось продолжать скрываться, пока жива Елизавета.
Хотя с самого младенчества я была лишена всякой связи с родней, ничто
не могло уничтожить в моем сердце жажду родственных чувств. Не смея
направить взор в сторону матери, я страстно желала свидеться с единственной
оставшейся в живых сестрой моего отца, Маргарет, леди Мортимер. Воспи-
танная вместе с покойной королевой в католической вере, она вышла замуж
за генерала, который занимал многие значительные посты во времена
правления Филиппа и Марии. Переворот в политике и религии, вызванный
восшествием на престол Елизаветы, оказался для нее роковым, лишив ее многих
почестей и удовольствий. Генерал, лорд Мортимер, последовал за
овдовевшим королем в Испанию и благодаря его милостям сделал большое
состояние, позволявшее ему устроить свою судьбу по собственному разумению, но
внезапная смерть решила за него. Вдова удалилась в Нормандию, где в Руане
ее сестра была в то время аббатисой, оставив младшего сына на службе у
Филиппа, а старшего — в армии Франциска Второго. От природы наделенная
характером деятельным, она не могла порвать с мирской жизнью, хотя и
питала к ней отвращение, и значительную часть огромного состояния,
оставленного ей матерью и мужем, щедро тратила, помогая всем находящимся в
изгнании врагам Елизаветы. Побуждаемая тщетной надеждой когда-нибудь
увидеть своего несчастного брата на троне рядом с королевой Шотландии, она
ревностно участвовала в подготовке этого союза и даже, в очередной раз
покинув монастырь, отправилась в Рим, где не жалела ни трудов, ни денег,
чтобы заручиться дружбой тех, в чьей власти было санкционировать и утвердить
этот брак. Она была в числе тех немногих, кто знал, что брак тайно
заключен; знала даже о предполагаемом появлении наследников королевской
короны и невзгодах, но тут изобличение, суд и казнь герцога Норфолка
сокрушили ее заветную надежду. С той поры она оставалась в неведении о мыслях и
намерениях Марии и о судьбе ее несчастного потомства. Нескрываемое
отвращение, которое она выказывала по отношению к Елизавете, делало для нее
опасным возвращение на родину, и, даже окажись она там, едва ли ей
удалось получить столь важные сведения теперь, когда связующее звено
оборвалось. Честолюбивая, богатая и неутомимая, она по-прежнему стремилась
оставаться покровительницей всех гонимых англичан, и если бы я сочла
возможным открыться ей, то могла рассчитывать на радушный прием у той, кто
была бы счастлива узнать, что ее давно угасшая надежда заново возникает со
мной. Сейчас наш путь лежал к побережью, расположенному почти напротив
побережья Нормандии. Я с радостью думала о том, что смогу прибегнуть к ее
заботе в предстоящих нам печальных обстоятельствах. Я не отказывалась от
надежды, что лорд Лейстер сможет появиться под собственным именем, как
только моей сестре удастся бежать и соединиться с нами.
Эти разнообразные соображения занимали меня до самого рассвета, когда
наш проводник убедил нас, что мы можем, ничего не опасаясь, передохнуть в
деревушке, к которой в этот момент приближались. Уверенность мисс Сесил
в том, что на него можно всецело положиться, внушила доверие и мне. Еле
живая от усталости, я вошла в дом, из которого его трудолюбивые обитатели
как раз расходились по своим ежедневным работам. С чрезвычайным
усердием они приготовили для нас простую трапезу, а потом, едва держась на
ногах от крайнего утомления, мы добрались до постели, единственным
достоинством которой была ее опрятность. Здесь мы оба заснули таким глубоким
сном, что пробудились, когда день уже клонился к вечеру. Наш неутомимый
проводник просил нас поспешить с обедом, который давно дожидался нас,
так как нам предстоял долгий путь до безопасного ночлега. Мне очень
хотелось остаться у наших хозяев до утра, но, подчиняясь необходимости, я
молча села в седло. Артур вполне оправдал доверие своей госпожи: он выбрал