Если он действительно был способен призвать существо из эры богов, то это значило, что по силе он был примерно равен авантюристу Бронзового или Серебряного рангов, или даже…
Разумеется, его методы призыва были оригинальными и бесчеловечными, но вот уверенность, которую он так и излучал, игнорировать было нельзя. Вполне возможно, что для Тёмного Эльфа он сам — не говоря уж о гоблинах — был далеко не самым важным в этом мире.
Все эти тёмные облака, досаждающие с небес. Весь этот шторм, атакующий город. Гром. Ветер. Дождь.
Что если всё это было предвестниками возвращения Гекатонхейра на эту землю?
— Если он может отклонять стрелы, стоит ли предполагивать, что все дальние атаки будут неэффектны?
— Честно, я и сама не знаю…
Ящер Жрец только что закончил обезглавливать последнего гоблина, с головы до ног покрытого грязью.
Ответ Высшей Эльфийки Лучницы сопровождался тревожным лёгким подрагиванием её ушей. Всё ещё пошатываясь от неверия в происходящее, она вложила в лук ещё одну стрелу.
— ...Но когда я была маленькой, мой дедушка рассказывал мне, что, сколько стрел не выпускали в этого гиганта, он останавливал их все.
Если бы такую историю рассказал человеческий дедушка, её могли бы ошибочно принять за небылицу. Но её поведал старый эльфийский ветеран, лично заставший битвы той мифической эры.
И он сказал, что стрелы были бесполезны.
— О боги, — сказал Дворф Шаман, цокая языком. — Вот именно сейчас эльфийка должна была узнать, каково это — промахиваться. — Оптимизмом от него даже и не пахло.
Он поднял свой палец, оценивая расстояние до видоизменившегося Тёмного Эльфа. Враг находился как раз в радиусе его поражения.
Но Каменный Взрыв нёс за собой огромный риск того, что Убийца Гоблинов тоже попадёт под удар. И даже если он попадёт прямо в цель, какой урон действительно будет нанесён этим монструозным рукам?..
— Охо?
Глаза Тёмного Эльфа расширились.
Убийца Гоблинов отбросил дубинку в сторону и достал свой меч. Меч странной длины был покрыт тонким слоем земли, скорее всего это случилось из-за всей этой битвы в грязи.
Но Убийца Гоблинов встал в низкую стойку и один раз крутанул запястьем.
— Думаешь, смена оружия поможет тебе одолеть меня?
— Нет. — Убийца Гоблинов стабилизировал дыхание, остриём своего меча указывая на врага, и сказал низким голосом. — Я думаю, оно даст мне убить тебя.
— Избавь меня от своих глупостей!
Пока Тёмный Эльф кричал это, его руки неестественно вытянулись, стремясь прямо к Убийце Гоблинов.
Людской воин ушёл от них вниз, извлекая выгоду из мельчайших зазоров между ними.
В правой руке Тёмный Эльф держал свой проворный меч. Это было хорошее оружие, но рефлексы его владельца делали его воистину опасной преградой.
— Суицидальная атака? Тебе ни за что не достать меня.
Убийца Гоблинов с лёгкостью смог отразить свистящие вспышки серебра своим щитом.
Кусок круглой кожи уже выдержал несколько режущих и пронзающих ударов и почти достиг состояния, когда от него не будет никакой пользы.
Но Убийца Гоблинов не обращал на это внимания, сокращая дистанцию с мечом наготове.
Тёмный Эльф отпрыгнул назад и уже приготовился сделать резкий выпад. Но Убийца Гоблинов последовал за ним, достав его кончиком своего меча.
Со звонким эхом броня врага совсем чуточку треснула. Но это было всё.
— Ха-ха-ха-ха-ха-ха! Похоже, твоя надёжная рука не так уж и сильна!
Убийце Гоблинов попросту не хватало силы, чтобы ударить самого эльфа.
Враг приземлился на землю, расплескав повсюду грязь, и триумфально заявил:
— Я измерил твою силу! Твой максимум — Рубиновый, пятый ранг! Или даже Изумрудный, шестой!
— Нет, — сказал Убийца Гоблинов, мотая головой. — Скорее Обсидиановый.
Убийце Гоблинов действительно не хватало сил. Но…
— «О Мать Земля, полная милосердия, даруй свой священный свет нам, потерянным во тьме!»
Они услышали ясный голос, возносящий молитвы богам.
И как же могла Мать Земля отказать в чуде этой ночью, именно этой ночью, получив молитву от той, кого она совсем недавно благословила своей любовью?
Священный Свет вырвался из поднятого вверх цепа Жрицы.
Издав беззвучный крик, Тёмный Эльф отступил, когда свет, яркость которого могла сравниться с солнцем, пронзил шторм.
Его глаза, привыкшие к ночи и тьме дождя, горели, будто бы сейчас был разгар дня.
Жрице больше не нужны были слова, чтобы общаться с Убийцей Гоблинов.
Группа могла бы разобраться с гоблинами; Убийца Гоблинов мог бы разобраться с их лидером. А…
«Твоя роль ключевая. Я рассчитываю на тебя».
Эту роль он доверил ей.
Разумеется, ей пришлось идти по тропе, которую он прорубал сквозь армию гоблинов.
И сейчас, когда за его спиной горел свет, Убийца Гоблинов устремился во тьму.
Жрица встала позади него, высоко держа свет, вся покрытая дождём, грязью и потом, но решимость её была незапятнана.
Её красота исходила не от света богов, омывавшего её, и не от одежды, которую она носила.
Она исходила от того, как она доносила свою молитву до самих чертогов богов, обитающих на небесах, от того, как она доносила её от имени совершенно другого человека.
Она не потратила ни секунды на колебания или сомнения. Пусть дрожа и боясь, но она всё ещё высоко держала свой цеп.
— Убийца Гоблинов, сэр!
Его меч пришёл в действие, хотя сам он ничего не закричал и не проревел в ответ.
Он поднял своё оружие, продвинулся вперёд, прицелился и позволил ему обрушиться на врага и нанести удар.
Это была совершенно обычная, ничем не примечательная атака.
— Хрр… гах!
Но эта атака попала в цель.
Броня на груди Тёмного эльфа разбилась вдребезги и разлетелась на кусочки. Эта атака не была сверхсильной. Но удар попал точно в цель, и этого было достаточно.
— П-почему, т-тыыыыыы!..
Он уронил свой меч и прижался ладонью к груди, пятясь назад.
Он не боялся ни стрелы, ни уж тем более меча или заклинания. Этот удар поразил его гордость тёмного эльфа гораздо сильнее, чем поразил его тело.
«Как этой жалкой группе, состоящей из надоедливого сброда, удалось так унизить меня?!»
— Я заставлю тебя желать, чтобы я воспользовался своей силой гиганта лишь для уничтожения этого города! — Убийственная аура сверкала в его глазах. Пока эльфы стремились к гармонии, тёмные эльфы души не чаяли в своей гордости и принесении мук другим. — Я сделаю тебя пищей для своих гоблинов. А твои эльфийка и соплячка... я отрублю им ноги и руки, а затем оставлю их в глубинах гоблинского гнезда, пока они не сдохнут!..
Тёмный Эльф предположил, что его вспыхнувшая ярость мешала ему нормально говорить.
Он упал на одно колено, разбрызгивая повсюду грязь.
— Экх… Гах… Хррр?..
Его лицо цвета тьмы скривилось от боли. Пять рук на его спине пытались упереться о грязь, а сам он изо всех сил пытался встать.
Это призыв так неожиданно лишил его всех сил? Невозможно. Уж что-что, а это должно было дать ему лишь больше силы.
Травма, тогда... рана?
...Нет.
— Он отравлен.
Убийца Гоблинов выдал лишь эти два слова и бросил на землю старую тряпку, лежавшую в мешочке, висящем у него на поясе.
В ней были свёрнуты дротики, которые использовались против них с Регистраторшей во время нападения на Зал Гильдии.
На самом деле Убийца Гоблинов не знал, какой яд был нанесён на них, но…
— П-почему, ты!.. Ты!.. Тыыыы!..
...их использовали для нападения на врага, и этого было вполне достаточно, чтобы понять, что они были отравлены.
Кровь стекала между пальцев Тёмного Эльфа и падала на землю.