— Лок’На!..
Я торопливо поставила таз в траву и попятилась назад.
— Лок’На…
Он прощелкал мое имя, почти сразу оказываясь рядом:
— Рената?!
— Смотри. Корабль яутжа.
— Вижу… — он прищурился, сузил золотые глаза и мягко толкнул меня себе за спину. — Иди. — Членораздельно прощелкал он так, чтобы я понимала. — Предупреди девочек, если что, пусть идут к городу. Челнок на семь мест. Сколько там будет их, не знаю, и кто такие, тоже — на корабле нет опознавательных меток.
Я кивнула, коснулась плеча Лок’На, и он снова толкнул меня.
— Иди, Рената.
Я побрела к дому, постоянно озираясь и тревожно глядя на то, как из челнока выходят один за другим хищники, все — в вороненой броне. Знакомая броня.
Джоэль с Луной на руках вышла на террасу, нахмурилась:
— Кто-то прилетел. Где Лок?
— Он возле поля. Смотрит, кто это.
Джоэль тревожно сделала шаг вниз по лестнице, но я махнула на нее рукой:
— Иди в дом. Быстро! Ты с ребенком.
— И что?
Были такие хищники, которые не тронули бы ни меня, ни Джоэль, ни Луну: они подчинялись Кодексу чести и не причиняли вреда слабым, коими с их точки зрения были мы. Но Джоэль боялась не за себя, не за Луну, и даже не боялась изгоев и контрабандистов. Она просто переживала за любимого, поэтому смотрела на одиноко замершего хищника, встречавшего четверку яутов в вороненой броне.
— Это кто такие?.. — тихо спросила Джоэль.
— Не знаю… корабль без меток.
Все это было очень тревожно.
Один из яутжа был куда выше прочих: я сразу поняла, что это берсеркер. Кто это и с какими намерениями они так уверенно к нам идут?
Я вгляделась в их силуэты, и один показался мне знакомым.
— Я сейчас.
Задумавшись, я медленно шла к Лок’На, присматриваясь к далекому хищнику, идущему с левого края, и отмечала, что он слегка прихрамывает. Не такой высокий, как прочие, он был похож и не похож одновременно…
… Я поняла точно, что это он, когда разглядела неизменную кожаную броню, покрывавшую его тело, и длинную черную повязку между бедер. Грудь пересекала портупея, за плечами было оружие.
И я поняла, что это он, когда увидела неизменную маску с серпом, вырезанным на лбу. Что-то в нем, конечно, тоже изменилось. Он теперь носил вороненые прямые наплечники из металла и такие же наручи, наподобие тех, которые яутжа экипируют клинками. Ну надо же. Я почему-то очень обрадовалась этим наручам, зная, что раньше Киан’дэ такое оружие носить права не имел. А теперь — имеет!
Я с места пошла быстрее, чтобы потом перейти на легкий бег. Лок’На не стал меня задерживать, скрестив руки на груди, а вот Джоэль позвала:
— Рената! Ты куда?!
Хищник что-то щелкнул остальным, отделяясь от них и замирая в траве, спокойный и невозмутимый, как и всегда.
— Киан’дэ!!!
А вдруг это мне вообще снится?! Да нет… ну я же на самом деле бегу.
— Киан…
Глотнув воздуха, я налетела на него, запрыгнула сверху, даже не ожидая от себя подобной прыти, и, к моему изумлению, просто-напросто сшибла хищника с ног, повалив на землю.
Короткие смешки за его спиной дали понять, что отряд я своим поведением знатно развеселила.
— Смотри, Чужой, не прошло и минуты после твоего приземления, а уманка уже тебя оседлала, — шутил темнокожий мускулистый яутжа.
— Горячая у тебя уманка! — хмыкнул берсеркер. — А что, сестренки у нее часом не наблюдается?
Я тихо пнула Киан’дэ коленом в живот, мстительно заглянула ему в маску. Он заворчал и цокнул, тряхнул короткими валарами, разметавшимися по земле, и тихо произнес:
«А это за что? Я же вернулся».
— Проверить, — дрожащим голосом сказала я, — что ты вернулся наяву, а не как обычно.
«Как обычно — это как?»
— Не взаправду. Не наяву.
«Я наяву вернулся. Смотри».
Он легонько хлопнул меня ниже пояса рукой, привычно покрытой перчаткой, и хрипло рассмеялся. Крепко прижав меня к себе, он ловко встал, так и держа меня на руках, и немного запрокинул на плечо, радостно обнимая.
А затем, к удивлению моему, скупо отщелкал, повернувшись к хищникам:
— Это Рената.
Чернокожий яут издал тихое урчание и буркнул:
— Ясен красен, Чужой, что это подружка твоя. Твоя тоскливая рожа всю дорогу навевала меня на мысли о страстном совокуплении с парой-тройкой уманок на Земле. Раз уж они такие хорошие любовницы…
— Я этого не говорил. — Парировал Киан’дэ, невозмутимо прижимая меня к себе.
— Ты об этом очень громко думал, — заявил яут и расхохотался.
Киан’дэ строго цокнул и покачал головой, развернувшись и неся меня, как свою добычу, в сторону дома и Лок’На.
Покуда Джоэль и Лок квартировали хищников со странными именами — Заноза, Полночь, Резус — мы быстро слиняли из дома, сделав вид, что нас тут нет и быть не должно.
Я повела Киан’дэ по знакомым уже наизусть местам, вдоль реки и глубже — в пролесок, уводя в чащу.
«Куда ведешь? — спрашивал он и беспокоился. — Насиловать что ли будешь?»
— Обязательно, — убеждала я его и вела все дальше, дальше — к океану…
… Было холодно. Холодно даже с уходом ночи, и чайки взлетали с песка, по которому важно ходили до этого. Небо хмурилось дождем целую ночь, и накрапывать потом начало только к обеду. Но утром мы с Киан’дэ молча смотрели на занимающийся рассвет. Я прислонилась спиной к его груди, тихо положила висок на мускулистое предплечье — и смотрела на то, как волны мягко накатывают на берег и омывают его.
— Где ты был все эти два года?..
Он склоняется надо мной, и я устало ловлю губами кончики валар, обвивая его шею.
«Точно не с тобой. А ты научилась языку?»
— Научишься тут с вами… — откликнулась я и вдруг созналась. — Я очень боюсь, Киан’дэ. Ужасно боюсь, что ты улетишь снова.
Он усмехнулся, покачал головой.
«Конечно улечу».
На миг я похолодела и выпалила:
— Нет!..
Проурчав что-то весьма нежное и многообещающее, он покрепче перехватил меня и закинул мои ноги себе на колени, сграбастывая в объятия. Он провёл ладонью мне по щеке, скользнул большим пальцем по губам, размыкая их и тепло вглядываясь в мое лицо.
«С тобой — даже обязательно, — добавил он. — Моя служба на Яутжа Септима закончилась. Теперь ты меня долго здесь терпеть будешь, хочешь ты того или нет».
— Да когда ты научился так скверно шутить?
Я уткнулась носом в его шею, закрывая глаза и чувствуя только тепло. Он тоже крепко обнял меня, неожиданно бережно обвил руками, снимая маску и опуская ее в песок. Я ощутила горячее дыхание на своем плече и то, как в него уткнулся тяжелый лоб, скользнула острая скула.
Он коротко щёлкнул, и это было нельзя перевести простым «я люблю тебя», или чем-то подобным. Это было глубже человеческих эмоций. Ощутимее. Весомее и серьезнее, чем три этих слова. Смысл, ясный только нам двоим. Но услышав это, я теснее вжалась в его грудь и шепнула:
— Я тоже.
Ночь отступила, пришел рассвет. Но теперь, слушая его дыхание на своей коже, я знала: это не последний рассвет, который мы снова встретим вместе.
Конец.
Дорогие друзья.
Выражаю глубокую благодарность всем моим читателям и надеюсь завершить эту историю так, чтобы порадовать всех вас. Я считаю справедливым, что Киан’дэ нашел свое счастье, свой клан, свою любимую и обрел душевный покой.
С удовольствием сообщаю, что принимаю под этой главой любой вопрос касаемо этого фанфика, деталей Вселенной и героев, и на все вопросы специально отвечу в отведенной следующей главе.
Еще хочу сказать, что бонусами опубликую несколько глав жизни «до» и «после» Киан’дэ и Ренаты, где будет описан их быт, поскольку мне самой это интересно — и я понимаю, что интересно некоторым из вас.
Спасибо еще раз, что были вместе со мной всю работу! О хищниках я буду писать снова, но Киан’дэ для меня всегда будет особенным. Моим лучшим хищом.
С любовью.
Саша.