— Вроде Питер говорил, что кольцо с аметистом. — Информацию моего клиента нелишне перепроверять, как я уже не раз убеждалась.
— Аметист фиолетовый?
— Да.
— Значит, с аметистом.
— Весьма вероятно, что Бромли знает, кому оно принадлежит.
— Я тоже надеюсь. Пока никто сказать наверняка не может. Бромли вернётся на следующей неделе, тогда всё и выясним.
Сердечно распрощавшись с Филдингом — не всё же ему бросать трубки! — я занялась счетами. А потом просто сидела за столом и думала. И надумала: а не сделать ли красивый жест и не простить ли себя за то, как безмозгло вела расследование до сих пор?
Признаю, я наделала кучу ошибок. Но ведь это только моё второе дело об убийстве. Если я когда-либо возьмусь за третье — в чем сильно сомневаюсь, — то справлюсь куда лучше. (Хуже просто некуда.) Кроме того, опытный Филдинг пока тоже не мог похвастать успехами. Ведь он, как и я, полагал, что близнецы унаследовали деньги от родителей. Или только делал вид? Неужто он меня водил за нос! Ну я ему устрою!..
Мой внутренний монолог прервала Джеки.
— Стюарт Мейсон в приёмной, — сообщила она по переговорному устройству.
Какой приятный сюрприз! С началом налогового сезона наше общение со Стюартом свелось практически к нулю. Мы беседовали с ним не более двух раз — да и то очень коротко, — с тех пор как он выкроил время, дабы отметить свой день рождения. Я уж думала, что не увижу его до мая.
— Был у клиента здесь, неподалёку, — пояснил Стюарт, когда я вышла его поприветствовать, — и решил заглянуть к тебе: вдруг ты свободна? Тогда мы могли бы наскоро пообедать.
Наскоро не получилось. Мы отправились в китайский ресторан, где подавали совершенно фантастическую утку по-пекински, и налопались до одурения разнообразных деликатесов. При этом мы непрерывно болтали, как и положено хорошим друзьям, которые давно не виделись.
Стюарт первым делом осведомился о прогрессе в расследовании.
— Кое-какой наблюдается, — сообщила я, — но ставить точку ещё очень рано. — И замялась, размышляя, стоит ли сказать, как он был прав, советуя проверить алиби Питера. Нет, скорее предпочту быть отданной на съедение диким зверям, чем признаюсь в чем-нибудь подобном. Одно дело позориться перед Эллен, и совсем другое — перед Стюартом. — Ты выглядишь усталым, — сменила я тему.
— Я уже ничего не чувствую, даже усталости. Впрочем, из тебя энергия тоже не бьёт ключом.
— На самом деле я в растерянности. Я знаю, что я что-то знаю, но не знаю что. Понимаешь?
— Боюсь, понимаю, — усмехнулся он. — И это меня очень беспокоит. Почему бы тебе не уехать ненадолго? — То же самое Стюарт предлагал мне, когда я билась над предыдущим убийством. — Мой брат с женой всё ещё владеют домиком в деревне, и в это время года они туда не ездят. Уверен, они с радостью сдадут тебе помещение на несколько дней… да на сколько пожелаешь, лишь бы ты убралась оттуда к июлю, — пошутил он. — Серьёзно, отдых освежит тебя, прояснит мозги, придаст сил.
— Спасибо, но сейчас мне никакой отдых не поможет. — Он попытался было возразить, но я его опередила: — Правда, Стюарт, я не могу всё бросить и уехать. — И, прежде чем успела прикусить язык, ляпнула: — А почему бы нам не дождаться, пока закончатся налоговый сезон и моё расследование, и не отправиться туда вместе?
Ляпнула и почувствовала, как физиономия медленно наливается огненной краской в тон моей шевелюре.
Стюарт отлично понял, что я ему предлагаю, — для этого не надо быть семи пядей во лбу! Он посмотрел мне в глаза:
— Буду только рад, Дез. Очень рад.
После ресторана наши пути разошлись. Я двинула обратно на работу, но стоило пройти два квартала, как хлынул дождь. (Метеорологи предсказывали безоблачное небо на весь день, посему я не удивилась.)
До офиса рукой подать, но без зонтика я бы всё равно вымокла. Как назло, ни одного свободного такси, но зато рядом оказался видеомагазин. Не такая уж я дура, чтобы мокнуть под дождём, когда можно от него спрятаться.
В магазине я решила, что неплохо бы заодно взять фильм напрокат, и направилась к полке с надписью «Драма». Найти бы какое-нибудь хорошее старое кино. "Дневник Анны Франк" — хм, слишком печально. «Галлиополи», прочла я на коробке, — звучит мрачно. «Лора» — один из моих самых любимых фильмов, но я видела его уже раз сто. "Разъярённый бык" — тоже уже видела, но только разок, и, насколько помню, в восторг не пришла. «Человек-слон» — слезами обольёшься. Перейду-ка я лучше в отдел новинок…
Да черт с ним. Дождь уже перестал, и мне пора возвращаться на работу. Лучше по дороге домой куплю какую-нибудь книжку, — например, детектив с убийством. То, что мне сейчас надо!
Глава 31
Мне не терпелось узнать, как у Питера прошёл первый день в больнице после возобновления визитов. Вечером, покончив с ужином, я позвонила ему, но никто не ответил.
Ладно, тогда покопаемся в записях. Я почему-то не сомневалась: то, что я ищу, находится именно здесь, в моих заметках. И, вдохновлённая утренними размышлениями о собственной компетентности, я вбила себе в голову, что уж сегодня поиски непременно увенчаются успехом. Но когда я захлопнула папку, пройдясь по каждой странице три или четыре раза, то знала не больше, чем когда её открывала.
Чтобы не впасть в маниакальное состояние, я схватилась за книжку, купленную по дороге домой, но дальше третьего абзаца не продвинулась. Отложила книгу и зашуршала газетой, но не сумела сосредоточиться даже на заголовках. Просмотрела телевизионную программу, но ни одна передача меня даже отдалённо не заинтересовала. Надо было взять напрокат видеокассету…
Если я сто раз смотрела «Лору» с удовольствием, то и в сто первый, наверное, не заскучала бы. Или же следовало попытать счастья с "Разъярённым быком". Возможно, теперь, когда я вышла из нежного возраста, он мне больше понравился бы. Хотя уже и тогда мой возраст был не столь нежен… Фильм вроде бы о боксёре… как его звали? Роки Марчиано, кажется. Нет, Джейк Ламотта. Точно. Что-то я ещё помнила об этом фильме. Забыла. Что-то, связанное…
Я хлопнула себя по лбу сильнее, чем намеревалась. Роберт Де Ниро! Он играет в этом фильме главную роль. До чего же дырявая у меня башка!
Глава 32
Эврика!
До трёх утра я просматривала свои заметки, снова и снова, пока наконец всё не сошлось. Но как теперь распорядиться истиной, до которой я докопалась? Часа через два благодаря упорству и миллиону дурацких фильмов, виденных мною за всю жизнь, я составила абсолютно надёжный план поимки убийцы.
Наверное, я ненадолго задремала, не помню. Но в шесть уже была на ногах и с нетерпением поглядывала на часы, выжидая до семи, — раньше тревожить Филдинга было опасно для жизни. Продержалась я до половины седьмого.
— Чёрт, — охрипшим со сна голосом пробасил Тим, — лучше бы я и впредь вёл себя по-свински.
— Я бы всё равно позвонила. Хочу тебя обрадовать. — Я выдержала паузу, дабы подогреть его любопытство, а затем, стараясь не верещать во всё горло и чётко проговаривая каждое слово, торжественно объявила: — Я… знаю… кто… это… сделал.
Мою гениальность Филдинг совершенно не оценил.
— Что сделал? — зевнул он.
Как вам это нравится? Вот так и гасят энтузиазм!
— Я знаю, кто стрелял в близнецов!
И опять он не проявил восторга, только мрачно спросил:
— Знаешь? А через час забыла бы?
— Послушай, мне надо с тобой поговорить. Давай вместе позавтракаем.
— Хм. В девять мне надо быть у лейтенанта.
— Встретимся в десять.
— Лучше в пол-одиннадцатого.
— Договорились.
Мы встретились в ресторанчике рядом с участком. Я уже сидела за столиком, попивая кофе, когда появился Филдинг, опоздавший на четверть часа.