— Сплошные трупы. — Мужчина в военной форме, сидевший слева, с готовностью выдал бестактный ответ.
Гилари Йеомонд вздохнул:
— Это все частные школы.
— Но я думала, что частные школы… — Тон тетушки Паддикет был весьма нелюбезным — она слышала много хорошего о частных средних школах.
— Вот чушь! — сердито воскликнул Фрэнсис Йеомонд, с помощью бинокля наблюдавший за сверхчеловеческими стараниями желтоволосого юнца двадцати лет побить рекорд в прыжках с шестом. — Школы просто не могут тренировать детей прыгать с шестом или толкать ядро.
Будучи младшим преподавателем языков в одной из школ, о которых шла речь, а также участником соревнований в беге на сто ярдов от своего колледжа в университете, он говорил, как человек, обладающий авторитетом.
— Конечно, ты можешь тренировать их. — Мальпас Йео- монд откинулся назад и равнодушно захлопал в ладоши, поскольку желтоволосый швед под громогласные аплодисменты чисто прошел над планкой и изящно упал на маты с другой ее стороны. — Все дело в стиле, — продолжил он, обращаясь к старой леди. — Стиль и постоянная практика. Ты не должен позволять мальчишкам пробовать большую высоту, когда они только осваивают прыжки с шестом, и не должен давать им ядро в двенадцать фунтов до тех пор, пока они в достаточной степени не разовьются телесно. Но ты можешь привить им корректный стиль и заставить их регулярно практиковаться.
— Чушь, — усмехнулся Фрэнсис.
Мальпас пожал плечами, взглянул в программку соревнований и принялся лихорадочно делать в ней иероглифические отметки, поскольку в мегафон объявили порядок последнего этапа забегов.
— Здесь должно быть все в порядке, — уверенно сообщил он. — Мы представлены лучше, чем шведы. Их амстердамский победитель не приехал, и тот парень, который всегда появляется в очках с роговой оправой… как же его имя?.. я видел его в Париже в прошлом году…
— Ничего себе! Тот приятель с лопаткой копается в земле, словно хочет дорыться до Австралии! — воскликнул какой-то мальчишка, и следом раздался, похоже, голос его отца, грубоватый, но добродушный:
— Эй, парень, хватит! Ты уже не в армии!
Взрыв смеха стал реакцией на это замечание. Юный швед закончил выкапывать ямки на стартовой позиции, взглянул вверх и радостно помахал лопаткой в сторону улыбавшихся зрителей. Было не ясно, услышал ли он слова и понял ли их, но в искреннем дружеском отношении трибун он мог не сомневаться.
— На старт! — объявил судья-стартер, облаченный в красное, после чего вознес к небу пистолет.
— Внимание! — Два бегуна подняли заднюю часть тела и одновременно наклонились вперед так, чтобы бо́льшая часть их веса приходилась на выставленную вперед ногу и на руки. Оба неотрывно смотрели на беговую дорожку перед собой.
Пистолет выстрелил, и они побежали.
— Вот так, вы видите, тетушка. — Мальпас Йеомонд повернулся к старой леди, когда первый бегун грудью разорвал тонкую ленточку на финише. — Англия побеждает. Мы можем бегать вполне неплохо, но, увы, встречу проиграли. Смотрите, тетушка. Шведы взяли ядро, диск, оба вида прыжков. Сегодня на поле у нас нет человека, который сумеет добраться до двадцати четырех футов в прыжках в длину. Лишних два дюйма могли бы дать нам прыжки в высоту, но мы не в силах добыть эти дюймы. Потом прыжки с шестом — просто подарок для них. И мы проиграли первую спринтерскую эстафету из-за того, что плохо передавали палочку. В ходьбе мы хороши. Однако на стадионе они делают нас, и они будут всегда делать нас до тех пор, пока не изменится система тренировки мальчишек на самых ранних стадиях. До тех пор пока двадцать один фут в длину, шесть футов в высоту, сорок футов ядром и одиннадцать футов шесть дюймов с шестом будут считаться чемпионскими показателями в Англии, наше дело безнадежно. Кстати, нам бы лучше начать двигаться. А то мы загораживаем проход, оставаясь здесь.
Дорога домой была короткой, и тетушка Паддикет говорила мало. Она сидела в салоне большого автомобиля, все ее внимание занимали программа соревнований и золотая ручка Мальпаса. Братья обсуждали события встречи. Обед последовал почти незамедлительно после того, как они вернулись, и, к всеобщему удивлению, — поскольку она имела привычку уходить отдыхать около девяти часов после легкой закуски, — старая леди, сверкающая бриллиантами, оказалась в своем кресле у обеденного стола. В левой руке ее была зажата программка, которую тетушка Паддикет приобрела на стадионе. Она положила программку рядом с тарелкой и не сказала ни слова во время трапезы, разве что ядовито запищала на дворецкого Тимкинса, когда он предложил ей вина.