— Сорн, вы вроде говорили, что сегодня в этом чане было три отдельных кипячения?
— Да.
— И каждое по два с половиной часа?
— Ну более-менее. Да.
— Послушайте, инспектор, Каммисон утверждал, что тело не дошло бы до такого состояния, если бы не подвергалось кипячению, по меньшей мере, шесть часов. А это означает, что тело находилось в чане во время всех трех кипячений. Следовательно, можно предположить, что его туда поместили еще до восьми часов утра.
— Да, сэр! Более чем вероятно. Я, правда, не знал, что было три отдельных кипячения. Думал, что чан непрерывно работал весь день.
Найджел чувствовал, что могут быть и другие мысли, вытекающие из этого обстоятельства, но он слишком устал, чтобы их отслеживать.
В этот момент появился сержант Толлворти, раскрасневшийся, грязный и преисполненный триумфа. Его честная голова плотно сидела на кирпичного цвета шее. В носовом платке он что-то осторожно нес. Сержант развернул платок, представив на обозрение отвратительные на вид предметы: две покоробленные, побитые и изуродованные зубные пластины с остатками зубов, а также выпавшие зубы, кольцо-печатку и несколько небольших костей.
— Узнаете кольцо? — Тайлер мотнул головой в сторону мистера Барнеса.
— Это хозяина… все верно. Его вензель… видите?
— Должно быть, соскользнуло с кости пальца, когда плоть разъело. Сержант, пусть ребята из лаборатории заберут тело; я прибуду в участок через полчаса… А, вы здесь, доктор? Ну и что она сказала?
Найджел подсознательно ощутил, как сгущается атмосфера. Черные брови мистера Барнеса сошлись на переносице, Габриэль Сорн пристально уставился на тыльную сторону своей правой ладони, даже инспектор, утратив, казалось, часть своей профессиональной сдержанности, не скрывал явного интереса. Только лицо Герберта Каммисона оставалось таким же невыразительным, как всегда, и тон был точно таким же, как если бы произносил избитое: «Следите, чтобы пациент находился в тепле, — всего лишь легкая простуда — никаких оснований для тревоги». Но он сказал:
— Миссис Баннет сообщила, что сегодня еще не видела мужа. Он не явился к завтраку.
— Не был за завтраком? — воскликнул инспектор. — Вы хотите сказать, что покойный весь день отсутствовал дома, а его жена ничего не предприняла в связи с этим? — Он свирепо полыхнул взглядом на Каммисона, словно бы доктор был повинен в неестественном поведении миссис Баннет.
— Похоже, что так, — невозмутимо подтвердил Герберт. — Но вам лучше спросить у нее самой. Если желаете, можем отправиться туда прямо сейчас. Я обрушу на нее новость о нашем открытии, а затем, если она окажется в состоянии отвечать на вопросы, то вам и карты в руки.
Инспектор сделал еще несколько распоряжений и собрался уходить.
— Я должен попросить вас оставаться на месте, мистер Барнес. Переговорив с миссис Баннет, я вернусь, чтобы осмотреть кабинет ее мужа и допросить этих людей. Вы уж, пожалуйста, будьте наготове.
Мистер Барнес выглядел еще более подавленным, чем прежде.
— Все верно. Я должен торчать здесь на случай, если понадоблюсь властям. Целый день варки пива насмарку. Одного этого хватит, чтобы разбить сердце.
«Что ж, — подумал Найджел, когда главный пивовар поплелся прочь, — исходя из натуры Юстаса Баннета это, возможно, наиболее прочувствованная точка зрения на события нынешнего дня». Сам он разрывался между отвращением и любопытством. Мертвый Юстас Баннет куда лучше, нежели живой, — в том не могло быть никакого сомнения, и Найджел не испытывал никакого желания выслеживать того, кто с ним покончил. Однако он чувствовал себя каким-то образом вовлеченным. И не только из-за случая с Траффлисом. Он не мог забыть странной сдержанности Софии Каммисон и еще более странного момента, когда она, положив ладонь на его руку, попросила больше не задевать мистера Баннета. Найджелу тогда еще показалось, будто сам Страх прикоснулся к нему леденящим перстом. Так что же, этот страх передался ему от Софии? «Ну нет, — подумал он, нетерпеливо откидывая прядь волос со лба, — всему виной лунный свет. Придет же такое в голову!»
— Ну, мне, пожалуй, пора, — произнес он.
— Ты не желаешь пойти с нами? — неожиданно предложил Каммисон.
Инспектор нахмурился:
— Чего ради, сэр? Вот уж не знал, что мне понадобится…
— Но поймите, — перебил его Каммисон. — Стрэнджвейс уже повязан в этом деле. Случай с Траффлисом может иметь прямое отношение к смерти Баннета… или еще чьей-либо смерти… что вы сейчас расследуете.