— Вполне возможно, — согласилась Эйприл. — Но в воскресенье День Матери. Нельзя дарить что попало. А если мы вернем долг Арчи уже завтра, он все равно не откажется от процентов. А если мы вытянем из него новый кредит на подарок для мамы, он снова поставит свои условия. Мы сделаем по-другому… — Эйприл несколько секунд считала в уме. — Мы скажем ему, что выделили из наших денег два доллара и семьдесят пять центов на подарок для мамочки.
— Ну, тогда уж лучше округлить до трех долларов, — вмешалась Дина. — Мы сэкономим двадцать пять центов из тех денег, которые предназначены для кока-колы. Тогда Арчи придется потратить полтора доллара от себя.
— И тогда мы купим маме что-нибудь действительно красивое, — сказала Эйприл. — Шоколада мы ей не дадим, потому что от него портится цвет кожи. Цветы покупать незачем, потому что можно получить прекрасный букет у миссис Черингтон из ее сада. Мы скажем ей, что это для Дня Матери, и она наверняка не пожалеет дать нам свои самые красивые розы.
— Слышишь? — прошептала Эйприл, схватив сестру за руку.
За окном что-то тихо зашелестело. Эйприл погасила свет и подошла к окну. Она выглянула наружу. Куст гортензий шевелился, как живой. Внезапно из-за него выскочила какая-то тень и помчалась к старой беседке.
— Это тот самый бродяга! — прошептала Дина.
— Убийца! — простонала Эйприл.
— Откуда ты знаешь? — спросила Дина.
— Убийцы всегда возвращаются на место преступления. Я знаю, потому что прочла это в книге.
— Чушь, — сказала Дина. — Смотри, Эйприл!
— Он крадется на крыльцо со стороны двора, — предположила Эйприл. Она крепко сжала руку сестры.
— Давай закричим, — предложила Дина. — Позовем Билла Смита и маму.
Они выбежали в холл и спустились по лестнице на первый этаж. Однако здесь Дина остановилась и прошептала на ухо Эйприл:
— Слышишь?
Из кухни доносился шум дружеской беседы и смех. Билл Смит сказал:
— Еще один кусочек пирога, но только маленький!
Голос матери ответил:
— А кофе вы позволите вам налить? Он еще горячий.
Эйприл и Дина довольно долго смотрели друг на друга. Потом Дина, таща за собой Эйприл, прошла на цыпочках через гостиную к входной дери. Они выскользнули во двор и бесшумно закрыли за собой дверь.
— Ты боишься, Эйприл? — прошептала Дина.
— Н-нет, — ответила Эйприл, громко сглатывая слюну.
— Я тоже не боюсь, — сказала Дина, зря полагая, что сестра не слышит, как у нее стучат зубы. — Мы сами займемся этим.
Глава 8
— Арчи никогда нам этого не простит, — прошептала Эйприл. — Мы должны были разбудить его и взять с собой.
— Арчи завтра утром должен идти в школу, — строго ответила Дина. — Да и потом, он все равно не сумел бы выйти из дома так, чтобы никто не услышал.
Они стояли и прислушивались. Ничто не нарушало теперь тишину. На газоне в лунном блеске неподвижно стояли кусты. Девочки бесшумно двигались вдоль стены дома.
— Если это убийца, — прошептала Эйприл, — что будем делать?
— Ты его задержишь, а я побегу за мамочкой. Мамочка вызовет полицию, и вся слава достанется ей.
Вокруг по-прежнему было тихо. Девочки, крепко держась за руки, немного подождали в тени забора. Свет, падающий из кухонного окна, образовывал яркий прямоугольник на траве. Внезапно до ушей девочек донесся шум. Он был знакомым и оттого еще более пугающим. Заскрипели дверные петли на крыльце, выходящем во двор. Медленно, тихонько, словно кто-то украдкой открыл дверь и потом закрыл ее за собой. Дважды скрипнуло, в третий раз совсем тихо. Кто-то осторожно придерживал дверь.
Эйприл и Дина одновременно подумали: «Главное, чтобы только она не заметила, что я боюсь!»
Кто-то бесшумно, как привидение, спустился по ступенькам крыльца. Лишь бутылка молока блеснула в лунном свете, но ведь привидения не ходят с бутылками под мышкой. По краю газона быстро пробежала тень, тихо зашелестели кусты, и снова воцарилась тишина.
Девочки осторожно продвинулись вперед вдоль забора, а потом по тропинке, протоптанной в зарослях во время игры в разведчиков.
— В случае чего, — успокаивала себя Дина, — мы всегда можем позвать на помощь.
— Я не боюсь, — солгала Эйприл.
Последние несколько шагов, остававшиеся до куста гортензий, они проползли. Эйприл дернула Дину за руку.
— Это в самом деле он! — прошептала она.
Мужчина, спрятавшийся за кустом, глотал молоко так жадно, словно неделю у него ничего не было во рту. Эйприл и Дина мгновенно оказались перед ним. Он уставился на них обезумевшими от страха глазами.
— Не бойтесь нас, — шепотом успокоила его Дина. — Мы вас не выдадим.
Прижимая бутылку к груди, он отступил на шаг.
— Разве это красиво, мистер Сэнфорд? — пожурила его Эйприл. — Литр молока стоит четырнадцать центов! Думаю, мы все же должны вызвать полицию.
Уолли Сэнфорд несколько секунд смотрел на них. Потом уронил бутылку и наконец даже слабо улыбнулся.
— Допейте это молоко, — прошептала Дина. — Вам нужно подкрепиться. Это для вас полезно.
Инстинктивно девочки чувствовали, что Сэнфорд на грани нервного срыва. И так же инстинктивно они нашли верный выход из создавшейся ситуации.
— Ну так как? — спросила Дина у Эйприл. — Передадим его в руки полиции?
— Не передадим, — ответила Эйприл. — Мы любим его. Это хороший парень.
— У него честное лицо, — заметила Дина. — У убийц не бывает честных лиц.
— Разве что они маскируются, — заметила Эйприл. — Но этот человек не сумел бы обмануть даже муху.
— Я хорошо рассмотрела его, — сказала Дина. — Должно быть, он голоден. — Она искоса взглянула на ошеломленного мистера Сэнфорда и строго приказала: — Пожалуйста, выпейте это молоко!
— Попытаемся прокормить его, — сказала Эйприл. — Но где мы его спрячем?
Уолли Сэнфорд дрожащей рукой поставил на землю уже опорожненную бутылку.
— Я не убивал мою жену, — заявил он.
— Ясное дело, — заверила его Дина. — Мы тоже так думаем. И потому стараемся доказать это.
Он изумленно уставился на нее.
— Сегодня утром я раздобыл газету, — сказал он. — Кажется, это вы сказали полиции, что выстрелы раздались в половине пятого. Но это неправда. Я вышел из поезда в четыре сорок семь. Однако я тоже слышал эти выстрелы.
— Лучше не говорите это полиции, — прошептала Дина. — Вам пришлось бы ответить на множество неприятных вопросов.
— Но почему вы убеждаете полицейских, что это произошло в половине пятого? — спросил Уолли Сэнфорд.
— Потому, — ответила Эйприл, — что мы не верим, что это вы убили миссис Сэнфорд. Вы не похожи на убийцу.
Уолли Сэнфорд застонал и спрятал лицо в ладонях.
— Бог мне свидетель, — выдавил он из себя, — я испытывал искреннее желание это сделать.
Дина и Эйприл тактично помолчали. Потом Эйприл сказала:
— Дорогой мистер Сэнфорд, почему вы так упорно торчите в этой округе? Не лучше ли было бы дать деру отсюда?
— Я не могу двинуться отсюда. Мне нужно попасть в дом. — Он сжал кулак и впился зубами в собственный палец. — Это ее дом. Не мой. Она его купила.
Казалось, он забыл, с кем разговаривает, забыл, что перед ним стоят две девочки, живущие в соседнем доме. Дина и Эйприл почувствовали это. Эйприл незаметно толкнула Дину и сказала:
— Теперь вы, наверное, женитесь на Полли Уокер?
— Женюсь? На Полли? — удивился Уолли. — С чего вы взяли? Я сейчас объясню вам. Дело было так…
Дина ткнула локтем сестру и шепнула: «Плотину прорвало». Эйприл кивнула головой. Эта фраза была привычна для них. Иногда Арчи долго не признавался, но в определенный момент начинал извергать потоки слов. Тогда сестры говорили: «Плотину прорвало».
— Я познакомился с ней, и она сразу понравилась мне, — шептал Уолли Сэнфорд. — Я делал ей комплименты. Несколько раз пригласил пообедать. Возможно, мне не следовало… Но я дал ей понять, что у меня большие связи, что я знаком со многими важными персонами. Все это, конечно, ерунда. Если бы не Флора, я бы по сей день был скромным посредником в торговле недвижимостью. Благодаря Флоре я стал менеджером. Это было только начало! Теперь мне наверняка достанется состояние Флоры… Если, конечно, меня не повесят. Но нет, в этом штате не вешают людей… Меня не могут осудить… Я невиновен! Я не убивал ее! Я хотел, верно, но кто на моем месте не хотел бы убить ее! Но я не убивал. Как это доказать? И эта Полли… Ее нельзя впутывать в эту ужасную историю. Она тоже невиновна. Я уверен, что она не убивала Флору. Я уверен…