— Говори медленнее, — попросила Дина, — не то через секунду лопнешь.
— Ну так вот, выкуп заплатили, — медленнее и обиженным тоном продолжила Эйприл. — Пятнадцать тысяч долларов. И Бетти Лемоу объявилась в пятницу ровно в полдень, но только в гробу! К крышке гроба была приколота записка, что похитителям действительно очень жаль, но им пришлось ее убить, потому что она могла их выдать. Полиция не нашла виновных по сей день. В статье еще писалось о том, как проходило потом расследование, но мамочка забрала у меня этот номер, прежде чем я успела дочитать его до конца.
— Мамочка забрала у тебя этот журнал? — удивилась Дина. — Почему?
— Не знаю, — ответила Эйприл. — Она сказала, что это неподходящее чтение для меня.
— Странная история, — заметила Дина. — Ведь обычно она разрешает нам читать все, что нам хочется.
— Мне она разрешает читать все комиксы, — вставил Арчи.
— Я тоже тогда удивилась, — сказала Эйприл, — потому что не раз читала «Настоящие криминальные загадки» и мамочка не имела ничего против этого. Она даже одалживала у меня номера и сама тоже их читала.
— Все мои комиксы мамочка тоже читает! — не позволял задвинуть себя на второй план Арчи.
— Арчи, — сказала Дина, — не ори так!
Арчи гневно фыркнул.
— А я тебе говорю, — возмущенно закричал он, — что это свинство!
— Арчи, как тебе не стыдно! — напустилась на него Эйприл. — Мамочка имеет святое право одалживать у тебя все твои книги и даже, если ей захочется, забрать у меня журнал.
Арчи, подпрыгивая на месте, закричал:
— Ой! Вы не поняли! Я ведь говорил не о мамочке, а о гангстерах. Это свинство — взять выкуп, а потом не отпустить похищенного человека целым и невредимым. И к тому же очень глупо с их стороны, потому что если потом они похитят еще кого-нибудь, люди припомнят эту историю и никто не будет настолько глупым, чтобы платить выкуп, если этого человека все равно убьют. Поэтому гангстеры ничего не заработают. Разве так ведут дела!
— Арчи, ну и голова у тебя! — признала Эйприл.
— Да, у меня голова, а у бедного мистера Сэнфорда уже наверняка ничего нет, кроме огромной дыры в желудке, — сказал Арчи.
Дина и Эйприл посмотрели друг на друга. Дина приняла решение.
— Действительно, его нужно покормить. Принеси бритву и остальные вещи, Эйприл, а я тем временем поджарю для него пару блинчиков.
— Мы еще не прочитали те документы, которые нашли на вилле, — напомнила Эйприл. — Вчера гости разошлись так поздно, что у нас не было времени. Может, лучше не тянуть с этим? О Боже, тебя что, совсем не интересует, что там есть?
— Очень интересует, — ответила Дина. — Однако, несмотря на это, мы должны немного подождать. Неизвестно, с чего начинать! Сегодня нам нужно уладить девять миллионов дел, это будет девять миллионов первое. А теперь не копайся, Эйприл, живо отправляйся.
Эйприл низко поклонилась старшей сестре:
— Слушаю и повинуюсь, о госпожа!
По лестнице она бежала на цыпочках, чтобы не разбудить мать, которая уже наверняка уснула.
— Какие девять миллионов дел? — спросил Арчи. — Почему девять миллионов? Ты что, считала?
— Я сейчас, не считая, вырву у тебя девять миллионов волосков на голове, если ты не прекратишь мне надоедать, — сказала Дина. — Иди в прачечную, принеси оттуда ведро и налей в него горячей воды.
— Слушаю и повинуюсь, о госпожа! — съязвил Арчи. — Откуда ты знаешь, что у меня девять миллионов волосков на голове? — крикнул он уже с порога.
— Сосчитай и если не сойдется, предъяви рекламацию, — ответила Дина. Она вынула чистое полотенце, нашла кусочек мыла. Эйприл вернулась сверху с рубашкой, носками и бритвой в тот самый момент, когда появился Арчи, волоча за собой полное ведро. Дина повесила полотенце на шею брату, сунула ему в один карман мыло, в другой — бритву, в третий — носки. Тщательно сложенную рубашку поместила ему под мышку, а ручку ведра в пригоршню.
— А теперь со всем этим отправляйся в шалаш к мистеру Сэнфорду! — сказала она.
— А! — крикнул Арчи с притворной яростью. — Всегда все я! — Несмотря на это, он крепче ухватил ведро и убежал.
Дина поджарила ломтик окорока и приготовила порядочный запас блинчиков. Эйприл подогрела кофе и налила его в термос. Поход по двору с полным подносом мог бы привлечь внимание, поэтому они поместили тарелку с блинчиками, окорок, приличную порцию масла и кувшинчик сиропа в старую картонную коробку. Нож, вилка, ложка, чашка и салфетки уже находились в шалаше.
— Возьми еще пачку сигарет из маминого ящика, — велела сестре Дина.
— Хорошо, — сказала Эйприл, — но рано или поздно мамочка заметит, что у нее в последнее время исчезают сигареты. Не хочешь же ты, чтобы она подумала, что мы пали жертвой пагубной привычки.
— Делай, что я тебе говорю, и не философствуй, — фыркнула Дина. Судя по ее тону, она действительно рассердилась.
— Слушаю и повинуюсь, о госпожа! — уступчиво ответила Эйприл, вынимая из ящика сигареты.
— Принеси также газету, — напомнила Дина.
— А если мамочка проснется и захочет прочитать газету?
— Мы купим другую в городе, — ответила Дина. — А теперь пойдем!
— Слушаюсь! — сказала Эйприл, засовывая газету под мышку. — Ты слышала об идиотке, которая пришла в школу и сказала…
— А ты слышала, что сделала одна старшая сестра, когда младшая сестра слишком много болтала? — спросила Дина. — Нет? Ну, тогда проси Господа Бога, чтобы ты никогда не испытала это на собственной шкуре. — Внимательно ступая с коробкой в руках, она добавила: — Ужасно трудно удержать эту коробку в равновесии.
— И это моя родная сестра, — пробормотала словно про себя Эйприл. — Неуравновешенная коробка.
Когда они вошли в шалаш, Уолли Сэнфорд уже побрился, умылся и надел чистую рубашку. Увидев их, он почти улыбнулся. Лицо у него все еще было очень бледное, но он уже не походил на испуганного, сломленного физически и психологически беглеца, скрывающегося в кустах и питающегося украденным молоком.
— Что скажете об этом завтраке? — спросила Дина, открывая коробку и демонстрируя ее содержимое.
— Здесь есть все, даже кофе, — добавила Эйприл, ставя перед ним термос. — Прислуга в этом отеле функционирует идеально. Официантка не забыла принести также утреннюю газету и сигареты.
— Если вы действительно так голодны, как нам кажется, — сказала Дина, — может, мы лучше будем стоять, повернувшись к вам спиной, пока вы все не съедите?
— Я так голоден, — ответил Уолли Сэнфорд, намазывая маслом блинчик, — что даже ваши взгляды меня не остановят.
Когда он проглотил последний блинчик, Эйприл, взяв термос в руку, спросила:
— Вы позволите налить вам кофе?
— Наливайте кофе, усыпайте розами, — ответил Уолли Сэнфорд и взорвался неудержимым смехом.
— Мы охотно вас засыплем, хотя и не розами, — резким тоном сказала Дина, — если вы немедленно не успокоитесь.
Уолли Сэнфорд спрятал лицо в ладонях.
— Я явлюсь в полицейское управление. Меня разыскивают. Я сдамся. Я не выдержу этого больше.
— На, что, собственно, вы жалуетесь, сэр? — поинтересовалась Эйприл. — На еду или на обслуживание?
— На это ожидание, — ответил он. — На то, что я скрываюсь, как преступник Допустим, меня посадят в тюрьму. Они не смогут держать меня там долго, потому что я невиновен. В конце концов они убедятся в этом. Они найдут истинного убийцу Флоры, а меня тогда освободят.
— Вы сможете потребовать возмещения ущерба за необоснованный арест, — сказала Эйприл. — Неглупая идея. — Немного подумав, она обратилась к Дине: — Знаешь, возможно, это неплохая мысль. Может, он должен явиться добровольно?
— Что? — изумилась Дина. — Теперь, когда мы потратили столько сил, чтобы его спрятать?
— Он мог бы отрастить бороду и уехать в Южную Америку, — предложил Арчи.
— Сиди тихо и не мешай мне думать, — сказала Эйприл. Она наморщила лоб. — Допустим, мистер Сэнфорд явится в полицию. Они подозревают его в убийстве миссис Сэнфорд. Когда он окажется у них в руках, они успокоятся, и мы получим возможность найти истинного убийцу без помех с их стороны.