Убийство профессора Ёжикова
Убийство профессора Ёжикова
(случай трёх функторов)
Было мрачное холодное ноябрьское утро. Ветер с севера со свистом проносился через полутёмную, с выбитыми стёклами аудиторию, где тихие и смирные, как никогда, сидели физики. Они сбились в кучу. Их колотила дрожь.
Дело в том, что им предстоял экзамен профессора Ёжикова. И он сам, и его предмет наводили ужас на многие поколения физиков, от природы бесстрашных. Название предмета периодически менялось. Сейчас это была «Логика явной противности связанных плюсований», или попросту Логика противности. Человеческий ум не способен был её постичь, из чего следует естественный вывод о природе самого профессора.
Чем ближе подходил роковой час, тем теснее сплачивались побелевшие и трясущиеся физики. Они чувствовали себя плохо. Реакция на посторонние воздействия отсутствовала. Генрих, самый серьёзный из физиков, измерял себе температуру большим градусником и произносил с удовлетворением: «Так я и знал!» Самый скромный физик Мулька отвернулся к заледенелому стеклу и выцарапывал на нём пальцем крестики и нолики. Красавица Клариса закуталась с головой в платок и там уснула. Другие девушки хныкали и подвывали.
Единственным, в ком не угас боевой дух, был физик Анварик. Он сидел на столе с кадрографом и с упоением кадрировал всё подряд, вызывая тихое недовольство остальных. При каждой очередной вспышке все девушки поворачивали к нему полные муки лица и дружно выдыхали: «Ну Анварик!! Перестань, пожалуйста!» Но он не прекращал своего занятия и сделал уже порядочное количество кадров, где запечатлел и дрожащих физиков, и неповторимый вид промозглой аудитории.
До экзамена осталось пять минут. Красавица Клариса вылезла из платка и поглядела вокруг. Страх застыл в её голубых глазах. Анварик вздохнул, но скадрировал и её. Потом произошло что-то непонятное. В аудитории раздался неудержимый, звонкий, совсем не подобающий в такое время и в таком месте хохот. После недолгого замешательства и вглядывания в лица друг друга все повернулись в центр, сверкнула вспышка, и буквально из воздуха возникли Ольга и Елена. Они были в шубах, необычайно веселы и размахивали над головами большой сумкой, по которой как-то сразу чувствовалось, что она набита едой.
— Всем привет! — сказали они и сели на парту возле Анварика. Он повеселел и с гордостью продемонстрировал уникальный кадр, отчётливо уловивший их туманное появление.
— Слушайте, люди! — сказала Ольга. — Вы же на себя не похожи. И вообще, — она повернулась к Елене, — тут нет никаких условий для жизни.
Они переглянулись, потом направили взгляды на разбитое окно, и оно аккуратно затянулось, как прорубь затягивается льдом.
— Ну как вы так можете?! — страдальчески проговорила суровая Наталья. — Сейчас Ёжиков придёт.
Все притихли. Настала минута высшего напряжения. Минута прошла. Что-то было не так. Прошла ещё минута. Ёжиков не шёл. Стояла мёртвая тишина, только на последней парте бесшумно переговаривались Ольга и Елена. Постепенно они начали говорить вслух. Елена вдруг сказала:
— Экзамена не будет.
— Да? Ты это чувствуешь? — серьёзно спросила её Ольга.
— Да нет… наверное, это показалось, просто вдруг пришло в голову...
— Такое просто так в голову не приходит, — с расстановкой произнесла Ольга. — Вы слышали? Экзамена не будет!
Физики слушали ошарашенно, а потом взорвались горячим возмущением. Как это может не быть экзамена по Ёжикову?! И почему, интересно, это никому не может прийти в голову, если об этом тайно мечтал каждый из всех упомянутых поколений физиков, отправляясь поутру на битву с ужасным профессором? Они не простят такой насмешки! Не будет, ха!
Но понемногу рассудок начинал брать верх. Его ведь и правда не было! Опаздывает? Он никогда не опаздывал.
— Надо сходить, — с трудом и без всякого выражения выговорила Наталья. — Мулька, давай ты. На кафедру, ладно?
Кроткий Мулька без сопротивления поднялся и пошёл.
— И возвращайся скорее, — добавила она уже печально. Почти не было сомнений в том, что вернётся он с Ёжиковым.
Маленький отважный Мулька быстро шёл по длинному тускло освещённому коридору. Когда он снова входил в мрачную аудиторию, перед ним предстала неожиданная картина. Прямо на парте посреди комнаты плясали языки пламени. Вокруг костра уютно сидели Ольга, Елена и Анварик в чрезвычайно хорошем расположении духа. Возле них свернулась на шубе Клариса и тихо смотрела в огонь. Остальные жались в тёмных углах в каком-то оцепенении и машинально жевали еду, которую им раздала Ольга. Те же, что были у костра, ели с явным удовольствием и время от времени подкидывали в весёлое пламя увесистые шпаргалки. «Как в лесу», — подумал Мулька и вошёл.