— Хорошо. Это все, мистер Джеймсон?
— Но, леди О'Каллаган… пожалуйста… вы что, подумали… честное слово, вы меня просто поразили. Это ужасная мысль. Ведь, право, врачебное заключение совершенно ясно! У сэра Дерека был острый перитонит.
— Сэр Джон Филлипс сказал, что операция прошла успешно. Сэр Дерек был отравлен.
— Острым перитонитом и прорвавшимся аппендиксом. Честное слово, я не могу представить себе ничего другого. Как могли его отравить намеренно?
— В одном из писем ему угрожали отравить его. Помните, в прошлый понедельник.
— Но очень многие ведущие политики получают письма подобного рода. И ничего никогда не случается. Простите меня, леди О'Каллаган, но я уверен, что вы страшно ошибаетесь. Как его вообще могли отравить? Это… это невозможно. Умоляю вас, не расстраивайте сами себя. — Рональд смущенно и неуверенно посмотрел на ее спокойное лицо. — Я уверен, что вы абсолютно ошибаетесь, — неловко закончил он.
— Пойдемте в его комнату, — прошептала она и, не говоря больше ни слова, провела его в Кабинет О'Каллагана.
Они отперли письменный стол, она села и стала смотреть, как Рональд просматривает бумаги в верхних ящиках стола.
— В ящиках слева, — пояснил секретарь, — хранились личные письма, ко мне они не имеют никакого отношения.
— Ящики придется все равно открыть. Я это сделаю.
— Разумеется. Вот одно из угрожающих писем… тут их много… По-моему, они все тут. Я хотел показать их главному инспектору Аллейну из Ярда. Но сэр Дерек не позволил мне этого сделать.
— Покажите мне.
Он дал ей связку писем и вернулся к своим ящикам.
— Вот его заметки, — наконец сказал он.
Леди О'Каллаган не ответила. Джеймсон взглянул на нее и был потрясен, увидев, какие внутренние переживания отражались на ее лице. У нее был мстительный и злобный вид.
— Вот то письмо, о котором я говорила, — сказала она. — Вы сами видите, что они грозились его отравить.
— Да. Понимаю.
— Вы по-прежнему мне не верите, мистер Джеймсон?
— Простите. Боюсь, что нет.
— Я буду настаивать на проведении расследования.
— Расследования? О боже! — невольно вырвалось у Рональда. — Я хочу сказать… на вашем месте я не стал бы настаивать, леди О'Каллаган. Это… у нас нет никаких оснований для этого.
— Вы сегодня отвезете эти бумаги премьер-министру?
— Да.
— Тогда скажите ему, пожалуйста, о том, что я собираюсь делать. Можете обсудить это с ним. Я же пока что просмотрю личную корреспонденцию. У вас есть ключи от этих ящиков?
Рональд вытащил связку ключей из письменного стола и неохотно отдал ей.
— Когда вы должны увидеться с премьер-министром?
— В три часа.
— Сейчас только половина третьего. Пожалуйста, зайдите ко мне перед уходом.
Он оставил ее, когда она подбирала ключ к нижнему ящику.
Любому, кто поинтересовался бы и стал наблюдать за ним, — например, Нэшу, — Рональд Джеймсон показался бы очень расстроенным. Он поднялся к себе в спальню, принялся бесцельно ходить по комнате, выкурил три сигареты и сел на кровать, уставившись, словно в трансе, на гравюру, которая висела над туалетным столиком. Наконец он посмотрел на часы, спустился вниз, взял шляпу и зонтик и вернулся в кабинет.
Леди О'Каллаган сидела за письменным столом. Перед ней аккуратными стопками были сложены письма. Когда вошел секретарь, она не повернула головы. Ее остановившийся взгляд был устремлен на бумагу, которую она держала в руках. Джеймсон с изумлением понял, что она все это время так и сидела — совсем как он наверху в своей спальне. Лицо у нее всегда было бледным — она не пользовалась румянами, — но теперь, как ему показалось, оно стало мертвенно-бледным. От крыльев носа к губам пролегли складки, как натянутые струны.
— Подойдите сюда, — сказала она тихо.
Он подошел и встал у стола.
— В тот вечер, неделю назад, вы сказали мне, что мой муж получил письмо, которое его расстроило. Это оно?
Рональд взглянул на письмо и отвел глаза.
— Я не видел того письма, — пробормотал он, — только конверт.
— Это тот самый конверт?
— Мне… мне кажется, да. Я не уверен.
— Прочтите.
С выражением крайнего отвращения на лице он прочел письмо. Это было письмо Джейн Харден.
«Если бы представилась такая возможность, — писала Джейн Харден, — я убила бы вас не колеблясь».
Рональд положил письмо на стол.
— Теперь прочтите вот это.
Второе письмо было от сэра Джона Филлипса. Филлипс написал его в лихорадочной ярости в тот вечер, когда вернулся домой после разговора с О'Каллаганом, и отправил по почте, прежде чем остыл и опомнился.