За стеной семь раз пробили часы. Дом сперва робко, потом все больше и больше наполняется звуками. Зашумел примус у старухи Шульц, снизу можно расслышать, как мадам Обри что-то высказывает своему благоверному, хлопает дверь, потом отворяемые скрипят ставни небогатой витрины сапожника. Тома встает, идет умываться, потом пытается привести в порядок одежду. Брюки помяты. Надетый китель и ремень несколько исправляют ситуацию. В потемневшем зеркала платяного шкафа Беноа видит невысокого молодого человека в форме сержанта полиции. Кажется, смотрящий в зеркало хочет проникнуть взглядом вглубь, куда-то за спину своему отражению. Наконец, Тома отворяет зеркальную дверь. Вторая полка сверху. Вот она, небольшая картонная коробочка со снотворным. Значит, все так и есть.
Беноа вытряхивает из упаковки несколько пакетиков на стол, достает из кармана вчерашний трофей из-под аспирина, взятый у мадемуазель Дерокле. На вид бумажки совершенно одинаковые. Тома морщит лоб и осторожно перочинным ножом засовывает порошки обратно в коробку. В стеклах соседнего дома отражается солнце, и это почти чудо, если вспомнить вчерашнюю промозглую слякоть. Беноа не может удержаться, чтобы не выглянуть в окно. Внизу неширокую улицу как раз пересекает мадам Шульц, за несколько шагов превращаясь в Захиру. Еще минута и провидица показывается в окне своего салона. Тома смотрит на обманчивое голубое небо и понимает, все это лишь для того, чтобы легкомысленные прохожие, спешащие по своим делам, опрометчиво оставили дома на вешалках свои зонты и плащи.
Через несколько мгновений Беноа решит задачу, над которой думал все утро. Вот и хорошо, и давайте не будем ему мешать, тем более что ему понадобится... Нет, нам совершенно необязательно знать, что он будет делать в следующие сорок минут, пока инспектор Бланшар читает заключения экспертов, потом по телефону вызывает из гаража автомобиль и едет на улицу д'Омбраже. Сам инспектор Бланшар прикидывает, что следует еще раз снять показания со всех жильцов дома и вплотную самым тщательным образом заняться поиском слабых мест в алиби мадемуазель Дерокле. Да-да, этой скрипачки, ведь это ее пальчики обнаружились на двух обертках в мусорной корзине художника.
Инспектор уже забыл, что оставил Беноа сторожить место преступления, и теперь, увидев сержанта, думает, что напрасно вчера взъелся на этого растяпу. Мало ли в полиции вот таких не слишком сообразительных, но, в сущности, исполнительных и надежных ребят.
- Разрешите, господин инспектор, - Беноа начинает докладывать и очень скоро у Бланшара вытягивается лицо. Как? Как этот сержант догадался, что на обертках эксперты нашли отпечатки пальцев Элен Дерокле? Через несколько минут, однако, инспектор убеждается, что версия сержанта не то чтобы фантастична, скорее, надумана и бездоказательна. Художника якобы отравила сумасшедшая мадам Шульц. Четыре года назад она уже убила некую Мари, что жила в этой же самой квартире. Мадам увидела в окно своего провидческого салона, как ее муж пристает к молодой соседке. Чтобы предотвратить подобное, предсказательница задушила юную соперницу. Потом мадам Шульц позаботилась, чтобы смерть обольстительницы посчитали за самоубийство. Некоторое время спустя так же пришлось побеспокоиться о молчании мужа. Рудольф стал много пить и мог сболтнуть лишнее при посторонних. Удар камнем по голове и выброшенное в окно тело решили проблему. Спустя несколько лет пережитое, видимо, дало о себе знать, мадам Шульц вообразила, что в ее доме обитает привидение покойной особы, соблазнившей ее мужа. И это бы еще было полбеды, но дух покойного Рудольфа Шулца, погибшего при схожих обстоятельствах, тоже поселился тут же. В этом убеждении хозяйку дома поддержала и небезызвестная мадам Обри, что совершенно расстроило психику Мадлен. Разве могла она представить себе нечто более ужасное, нежели и там, по ту сторону, живущие вместе ее муж и эта бесстыдница Мари?
- А художник-то чем не угодил старухе? - не выдерживает Бланшар.
- Дело в том, господин инспектор, что художник убедил мадам Шульц, будто бы он знаком с привидением и даже написал портрет, вот,- Тома указывает на картину у стены. Бланшар с сомнением рассматривает неясные угловатые контуры лица и ярко-желтую луну, как бы состоящую из множества различных вписанных друг в друга геометрических фигур. - Гастон был убит только для того, чтобы этот обольстительный молодой человек, став привидением, отбил у Рудольфа его призрачную любовницу. Способ убийства прост: в обертки из-под аспирина с отпечатками пальцев мадемуазель Дерокле упаковывается яд. Убийца, само собой в перчатках, подбрасывает эти порошки художнику.
- Сержант, а вам не кажется, что вы слишком глубоко забрались в психиатрические дебри? Нет, я могу поверить в любые мотивы, но улики! Как вы объясните это? - инспектор лезет в карман и понимает, что конверта с обертками там нет. Конечно, бумажки остались в лаборатории. - Я хочу сказать...
- Да-да, господин инспектор, я к этому подхожу. То есть давайте лучше мы вместе пройдем в гости к мадам Шульц. Я видел, она только что вернулась домой. Бланшар качает головой, но ему любопытно посмотреть, как будет общаться с чокнутой старухой его подчиненный.
Инспектор, сопровождаемый Беноа, стучит в дверь соседней квартиры. После церемонных приветствий первым делом сержант просит у хозяйки разрешения "осмотреться". Короткие поиски корзины для бумаг, и на расстеленную газету высыпается ее содержимое. Среди обрывков оберточной бумаги и старых счетов притаились два пакетика с порошком.
- Посмотрите на это, господин инспектор, - как-то буднично произносит Тома. - Держу пари, что это снотворное. То, которое забрали из коробки у Гастона. Эти порошки ведь надо было куда-то выкинуть, вот их и выкинули. И да, я думаю, мы здесь не найдем отпечатков пальцев, что само по себе доказывает преступный замысел, потому что убийца был в перчатках.
Может быть, на этом вот так вдруг было бы неправильно обрывать рассказ, так же неправильно, как и начинать с того, с чего мы его начали. Однако эта история именно так и завершается, и мы не имеем никакого представления ни о дальнейшей судьбе сержанта полиции Тома Беноа, ни о судьбе Мари... кстати, мы и фамилии ее не знаем. Но разве для привидений фамилии что-то значат?