— Право… Так любезно с вашей стороны подумать обо мне, — ответила она. — Я вам напишу, как только буду в состоянии принять решение.
Патрик Рейнсфорд начал было настаивать, но подоспевшая санитарка пригрозила вызвать доктора, если он останется в палате хоть на минуту дольше отведенного для визита времени.
Через час негромкий стук в дверь возвестил Жизель о приходе комиссара Фушру и инспектора Джемани. «У них такой измученный вид», — подумала она, не отдавая себе отчета, какой пугающей была ее собственная бледность. У Лейлы были огромные черные круги под глазами, а заострившиеся черты придавали ей обманчиво-азиатский вид.
Жан-Пьер Фушру тяжело дохромал до кровати. Жизель предложила ему положить больную ногу на сдвинутые стулья, и, к ее большому удивлению, он беспрекословно повиновался.
— Мы прекрасно понимаем, что у вас нет ни малейшего желания отвечать на наши вопросы, мадемуазель Дамбер. Но остались кое-какие детали, которые только вы можете прояснить, — мягко сказал он. — Вы чувствуете себя в силах сделать это?
— Если только не очень долго, — просто ответила Жизель.
Но для нее было большим облегчением наконец-то рассказать всю правду. Подарок Эвелины, коварство Аделины Бертран-Вердон, все детали составленного ею плана, чтобы вернуть украденные тетради, поездка на ферму Тесандье, разговор с Филиппом Дефоржем, что было равносильно смертному приговору, когда он понял, что она не пойдет на сделку, предложенную Гийомом Вердайаном.
— Мы не спрашиваем вас, как вы очутились в «Старой мельнице», а потом в Париже в квартире мадам Бертран-Вердон в вечер убийства. Это больше не имеет никакого значения, — заметил комиссар Фушру.
— Вы правы. Теперь это не имеет никакого значения. Я уезжаю в Америку.
Он — как будто разочарованно — поднял брови:
— В Америку?
— Да. Профессор Рейнсфорд предложил мне место в американском университете. Наверное, я соглашусь…
«Вам никто не говорил, что вы похожи на вице-президента Соединенных Штатов?» — чуть не добавила она, но вовремя удержалась. Она обернулась к Лейле и, протянув руку, сказала:
— Спасибо.
— Не за что, — ответила Лейла, чуть напряженнее, чем обычно. — Берегите себя, мадемуазель Дамбер.
— А вы его, — прошептала Жизель. — Может быть, вы зайдете навестить меня, — уже громко добавила она.
— Почему бы и нет, — поднимаясь, произнес комиссар Фушру. — А что касается тетрадей, то попрошу своего друга Блези из Канн заняться ими. Если кто-нибудь и может их найти, то только он. Я буду держать вас в курсе, если вы не исчезнете, не оставив адреса.
— Обещаю, — ответила она с шаловливой улыбкой, сделавшей ее похожей на маленькую девочку. — В любом случае я должна вам деньги.
Когда они ушли, Жизель повернулась на другой бок и закрыла глаза. Она не хотела больше думать ни об Ивонне, ни о Селиме. Это больше ее не касалось. Она уже не хотела умереть из-за мужчины своей жизни. Она и так потеряла достаточно времени. Единственное, о чем она думала, — как отреагирует Катиша, когда она сообщит ей, что они переселяются на другой континент.
В Иллье-Комбре Эмильена познала свой миг славы. Она выжала все возможное из воспоминаний о том ужасном дне, и теперь ее фотография улыбалась с первых страниц всех местных газет. В данный момент она была занята приготовлением вкуснейшего угощения для Фердинана. После бесконечных отговорок он наконец согласился прийти к ней поужинать. Эмильена не могла не улыбнуться, представив, какую рожу скорчит его сестра Жанна! Они не выносили друг друга с начальной школы. И она добавила в суп пригоршню приворотных трав, веками использовавшихся деревенскими знахарками. Эмильена поправила пучок на затылке, сняла фартук и водрузила на стол бутылку белого вина. Сегодня вечером Жанна может долго прождать своего братца, очень долго!