Помощник судьи Ди шел по главному проходу, оглядывая зал. В мерцающем свете высоких красных свечей несколько людей прилаживали палочки благовоний к тем, что уже дымились в большой бронзовой курильнице пред высоким алтарным столом. Сквозь густые клубы голубого дыма смутно виделась высокая позолоченная фигура бородатого Небесного Воина, горделиво выставившего напоказ длинный меч. Тао Гань презрительно фыркнул, ибо воинские подвиги не внушали ему особого восторга. Не обладая мощным сложением и недюжинной силой своего друга Чао Тая, он никогда не носил оружия. Однако полное бесстрашие вкупе с изощренным умом делали Тао Ганя не менее опасным для врагов. Он двинулся дальше и, обойдя зал, достиг врат в глубине храма. Помня, что большой городской рынок раскинулся к северу от храма, Тао решил, что вполне успеет его осмотреть, а потом выйдет на главную улицу, ведущую ко дворцу наместника в северной части города.
За храмом стояли ветхие дома, откуда доносились громкие крики и смех. В воздухе висел запах дешевого масла. Однако стоило пройти чуть дальше — и наступала удивительная тишина. Вокруг теснились заброшенные дома, и многие из них больше напоминали руины. Ладные ряды новых кирпичей и огромные чаны с известковым раствором, поставленные меж ними через равные промежутки, свидетельствовали о том, что строительство более пристойных обиталищ — не за горами. Тао Гань постоянно оглядывался, но никого не заметил. Он ступал уверенным шагом, невзирая на духоту, плотно закутавшись в старый халат.
Наконец он добрался до очередного перекрестка и, свернув за угол, услышал впереди шум рынка. Одновременно в дальнем конце улицы Тао увидел на редкость неприятную картину. Под свисавшим из-под полуразрушенного дверного проема фонарем двое оборванных бродяг приставали к женщине. Подбежав к ним, Тао Гань обнаружил, что один из оборванцев сзади схватил женщину за шею, а второй одной лапищей завернул обе ее руки за спину. Второй мерзавец, стоявший впереди, разорвал платье несчастной и тиская ее обнаженную грудь. Когда бродяга рванул концы обвязанного вокруг талии пояса, женщина неистово пнула его ногой. Однако насильник, стоявший сзади, еще выше задрал ей голову, а второй больно ударил жертву в открытый живот.
Тао Гань мгновенно взялся за дело. Правой рукой он выхватил кирпич из ближайшей горки, а левой зачерпнул полную пригоршню извести из соседнего чана. Подкравшись на цыпочках к распоясавшимся оборванцам, он обрушил на плечо того, кто держал девушку сзади, кирпич. Мерзавец выпустил жертву и со стоном ухватился за ушибленное место. Второй негодяй обернулся к Тао, выдернув из-за пояса нож. Однако помощник судьи Ди успел швырнуть ему в глаза пригоршню извести, и тот, корчась от дикой боли, закрыл лицо руками.
— Стража, взять этих выродков! — гаркнул Тао Гань.
Негодяй с зашибленным плечом схватил орущего приятеля за руку и, увлекая за собой, что было сил бросился прочь.
Девушка, судорожно хватая ртом воздух, пыталась прикрыть разорванным платьем нагую грудь. Краем глаза спаситель успел разглядеть, что она очень хороша собой, а волосы собраны на затылке в два кольца, как у незамужней женщины. На вид Тао Гань дал бы ей лет двадцать пять.
— Бежим к рынку! — бросил он на кантовском. — И побыстрее, пока эти подонки не раскусили, что я их надул!
И поскольку девушка медлила, раздумывая, помощник судьи Ди потянул ее за рукав к шумному торжищу.
— Разгуливать одной в таком пустынном месте — самой напрашиваться на неприятности, моя милая, — с упреком заметил он. — Или ты знакома с этими мерзавцами?
— Нет, видно, они из бродячих, — ответила девушка мягким, певучим голоском. — Возвращаясь с рынка, я пошла короткой дорогой к храму бога войны и наткнулась на этих людей. Сначала они меня пропустили, а потом вдруг напали сзади. Я глубоко признательна вам за то, что вы так вовремя подоспели на помощь.
— Благодари свою счастливую звезду! — проворчал Тао Гань, а когда они вышли на многолюдную улицу вдоль южной стороны ярко освещенного рынка, добавил: — А посещение храма лучше отложи до рассвета! И прощай.
Тао уже собирался юркнуть в узкий проход между лавками, но девушка взяла его за рукав.
— Будьте добры, назовите мне лавку, у которой мы сейчас стоим, — смущенно попросила она. — Верно, это фруктовая, поскольку я чувствую запах мандаринов. Если я буду знать, где мы, то без труда отыщу дорогу домой.
С этими словами девушка достала из рукава тонкую бамбуковую палочку и разложила ее вовсю длину. Это была складная трость.
Тао Гань посмотрел на ее глаза — они были незрячими, непроницаемо серыми.