– Где Илья?
Тросточкой своей он замахнулся, но не ударил. Это сделал телохранитель, рубанул ногой под колено, второй пришел ему на помощь, и они вдвоем опустили Герберта на колени перед своим боссом. Но удержать не смогли. Герберт извернулся, сел, как штангист перед рывком, поднатужился и взял вес. Амбалы пытались вернуть его на место, один ударил кулаком в живот, другой в зубы, но Герберт все же смог встать на ноги.
– Пусть стоит! – махнул рукой Водорезов.
– Где Хомутов? – спросил Герберт, сплюнув кровью.
– Что?! – оторопел от такой наглости Водорезов.
– Вашего сына заказал Василий Сысоев, он его выследил, он навел на него киллера, когда я пришел, ваш сын был уже мертв.
– Был уже мертв?.. – тоскливым эхом отозвался Водорезов. – Тогда ты почему жив?
– Сысоев мертв. Киллер его убил, чтобы замести следы. И Шуршина убить собирался, но не успел. Я остановил киллера, Шуршин жив, он здесь недалеко, он все подтвердит…
Герберт не уговаривал Виталика подтвердить его версию. Если вдруг возникнут расхождения в показаниях, он всегда может сказать, что не совсем правильно понял Шуршина. А о Липатове парень не знает. И Тоша уже никому ничего не скажет.
– Шуршин, Шуршин… Виталик?!
– Засветился Виталик на Большой Грузинской, номера липовые поставил, а парковку по настоящим оплатил. Я на него вышел, чуть не опоздал…
– Да заткнись ты!.. – зыркнул на Герберта Водорезов. И тут же спросил: – Это ты сейчас Ставицкую выгораживаешь?
– Я располагаю уликами против Сысоева, могу еще собрать доказательства их с Шуршиным вины… – вспомнив о ключах, сказал Герберт. – А мотив у них был – Вера Лаверова. Из-за нее все… Ну, точно не скажу, может, были какие-то другие, более глубокие, мотивы. Или более мелкие…
– Лаверова… Шлюха!.. И Ставицкая шлюха! – изнывая от презрения, процедил Водорезов. – Кабинетная проститутка! Ненавижу!..
– Ну, это ваше право!
– Заткнись! – рявкнул Водорезов, с ненавистью глядя на Герберта.
– Да я, в общем-то, все сказал.
– Ты не сказал, что случилось с моим сыном!
– Убили вашего сына. Ножевое ранение в область печени, несколько ударов. Ставицкая не могла бы так. Она правша, а киллер косил под левшу.
– Да заткнешься ты? – снова зашипел Водорезов.
Герберт послушно приложил палец к губам. И усмехнулся. И секунды не пройдет, как его снова захотят выслушать. Так и оказалось.
– Зачем киллеру косить под левшу? – спросил убитый горем отец.
– Потому что Сысоев левша, киллер изначально собирался избавиться от заказчика. Ну, насколько я понял…
– Куда ты дел тело моего сына?
– Сжег.
– Что?! – встрепенулся Водорезов.
И так глянул на своего телохранителя, что Герберту не поздоровилось. Он успел напрячь пресс перед ударом в живот, но это не помогло. К процессу подключились второй и даже третий. Герберта свалили на землю, «лежачего не бьют» на него не распространялось. И Водорезов не останавливал.
Глава 5
Удары сыпались со всех сторон, били мощно, точно, увернуться невозможно, но Герберт все же пытался закрываться, особенно берег зубы и голову. В ответ не бил, но медленно приближался к своей машине, дотянуться бы до ствола и всех наглухо… Даже сквозь звон в голове он понимал, что ствол паленый, как минимум два трупа на нем, но без пистолета не выжить. Если Водорезов не остановит своих выродков. А старый молчал.
До пистолета Герберт так и не дотянулся, чуть в стороне вдруг громыхнул выстрел. Увлеченные зрелищем охранники Водорезова не заметили, как появился Данила со своими людьми. Или заметили, но поздно. Вооруженные, в бронежилетах бойцы обступили Водорезова с его свитой.
– Это беспредел, Платон Павлович!
Сквозь пелену в глазах Герберт видел, как Данилов надвигается на Водорезова, накручивая на ствол пистолета глушитель. Роста среднего, крепкий на вид, но даже неплотного телосложения, он мог создавать эффект объемной угрозы, казаться крупнее, чем был, и наводить тоску на соперника. Сильная он личность, этого у него не отнять. Даже Герберту иногда становилось не по себе от его присутствия, никогда бы не подумал, что он может так обрадоваться Даниле.
– Ты кто такой? – заколотился старый.
– Где Кирилл Севастьянович? – мельком глянув на Герберта, спросил Данилов.
Костюм на нем дорогой, стильный, и пистолет с глушителем ему к лицу. Ствол смотрел Водорезову прямо в живот. И никто не смел одернуть Данилу, слишком уж круто выглядели его подмастерья.
Водорезов еще только подавал знак, а Хомутов уже выходил из «Майбаха». Выходил, отряхиваясь, как будто в мусорке побывал.
– Платон Павлович, где ваше воспитание? – глядя на Водорезова, выговорил он. – Уважаемый человек, а ведете себя как гопник из подворотни!..