– Сколько времени уже пьешь?
– Дня два.
– Врешь, – уличила его Катя. – Не успел бы один за два дня столько выпить.
– А кто тебе сказал, что я один был? Это я сейчас всех разогнал, когда услышал, что ты хочешь меня видеть.
И Сипягин сделал попытку обнять Катю. Та уклонилась. От Сипягина здорово попахивало перегаром. Он явно квасил долго и основательно. Не хватало ей еще целоваться с этим пьяным животным в распахнутом на пузе халате.
– После всего того, что ты мне сделал, я вообще не должна была приходить!
– Но ведь пришла! – радостно возразил Сипягин. – Значит, у тебя остались ко мне еще чувства.
– Не обольщайся.
– И у меня тоже! – не слушая ее, шептал Сипягин. – У меня тоже остались!
И Сипягин попытался с новым пылом обнять Катю. Этому помешала бутылка, которая наклонилась и большая часть ее содержимого пролилась на Сипягина и частично на Катю. Сипягин даже внимания не обратил, что его халат окрасился в красный цвет. А вот Катя расстроилась. Вечно с этим Сипягиным так. Как свяжешься, так промокнешь.
– Да отстань ты от меня, пожалуйста, со своими нежностями! – раздраженно произнесла она. – Лучше объясни, как номера с твоей машины оказались у таксиста!
Сипягин вытаращил на нее свои круглые глаза.
– Ты чего, Катюха? Спятила? Какой таксист? Какие номера?
– Ну, так слушай!
Сипягин слушал какое-то время, потом отмахнулся:
– Перепутала ты! Просто похожие номера на той машине были.
– Нет, это твои номера. Ты же знаешь, у меня память на цифры уникальная.
– А в этот раз ты перепутала. Наверное, на симпатичных мальчиков глазела, вот и перепутала.
– Шутишь!
Нежелание Сипягина быть причастным к этой истории Кате было хорошо понятно. Но она от него не отстанет. Ни за что!
– Ты должен понимать, что тебя могут обвинить в похищении человека.
– Да при чем тут я? Даже если предположить, что ты правильно запомнила номер, то все равно я тут ни при чем.
– Как это так? Машина твоя, а ты ни при чем?
– Эту машину я отдал Ленке. Она на ней гоняет. Если она кому и дала номера, так с нее спрос.
– Что за Ленка?
– Была у меня тут одна… Красивая. Только характер дерьмо. Жить с ней все равно что сидеть на пороховой бочке. Не знаешь, когда рванет. А когда рванет, уже поздно бывает. В общем, я от нее избавился.
Ясно, тоже не сошлись характерами, как и с Катей. А на самом деле, Сипягин завел себе другую, а прежнюю визави выставил с вещами на выход.
– И где эта Ленка сейчас?
– Откуда я знаю? Что я, слежу за ней?
– Мне нужны ее данные. Где ее можно найти?
– Не знаю и знать не хочу, – отрезал Сипягин, а потом неожиданно забормотал: – Обидела она меня. Я ей говорю, проваливай. А она в ответ взяла и ушла. И еще машину забрала.
И как это сама Катя не догадалась поступить точно так же! Ведь могла взять машину хотя бы для того, чтобы доехать на ней до дома. Нет, предпочла тащиться пешком. Гордая идиотка! А Ленка эта сразу видно, что молодец. Сообразительная. Он ей – извольте на выход, а она ему – только на вашей машине.
– Давай телефон этой Лены.
– Ага! Счас! И что ты ей скажешь? Небось начнешь рассказывать, что у нас с тобой было?
– Нужно мне очень. Мне нужно выяснить, как номера с твоей машины вдруг оказались на такси.
Сипягину всего-то и нужно было, что продиктовать телефон. Но он вместо этого внезапно ударился в романтические воспоминания.
– А сама ты хоть помнишь, как у нас с тобой все это было?
– Нет, не помню. Телефон Лены своей найди, пожалуйста.
Но Сипягин продолжал:
– Катюша моя! В нашу первую встречу ты была такая хорошенькая. И я был в тебя такой влюбленный!
– Что-то не помню твоей влюбленности.
– Я так тебя любил, – настаивал Сипягин. – А ты взяла и все испортила.
Такого наглого вранья Катя уже не стерпела.
– Я?! – воскликнула она. – Это когда же я все испортила? Может быть, когда ты притащил ту длинноногую лахудру, а мне велел убираться из твоей жизни?
– Это было уже потом, – прошептал Сипягин. – И лишь потому, что я был на тебя обижен.
– За что?
– Ты недостаточно меня любила.
– Я?!
– Не уважала мое мнение. Совсем не заботилась обо мне.
– Да я…
– Сколько раз я просил тебя приготовить нормальный обед, а что ты вместо этого?
– Я и готовила.