Я сказал об этом своему водителю, но грузовичок вдруг свернул с проспекта на север и выехал на Бриттани-стрит. Когда и мы выехали за ним на ту улицу, грузовичка и след простыл.
Мой юный водитель успокоил меня сквозь стеклянную перегородку в кабине, и мы начали медленно подниматься по Бриттани-стрит, пытаясь высмотреть грузовичок за кустами по обеим сторонам улицы. Успокоиться я не мог.
Через два квартала на восток Бриттани-стрит пересекала еще одну улицу Рендалл-плейс. Тут на углу стоял белый многоквартирный дом. Его фасад выходил на Рендалл-плейс, а со стороны Бриттани был въезд в подземный гараж. Когда мы миновали это строение, мой водитель сказал, что грузовичок должен быть где-то неподалеку. И тут я увидел его в гараже.
Мы остановились перед многоквартирным домом, я вышел из машины и направился к подъезду.
Переговорного приспособления тут не было. Будка швейцара стояла у самой стены, и складывалось впечатление, что ею давно не пользовались. Фамилии жильцов были написаны на панели с почтовыми ящиками, окрашенными в желтый цвет.
Квартире под номером 405 соответствовала надпись "Джозеф Марти". Так звали парня, который развлекался с Кармен Дравек, пока ее папочка не дал ему пять тысяч долларов, чтобы он отцепился от нее и забавлялся с какой-нибудь другой девушкой. Это вполне мог быть тот самый Джо Марти.
Я спустился по лестнице вниз и открыл дверь с окошком из армированного стекла, которая вела в темный гараж. Мужчина в новом рабочем халате переставлял коробки в кабину грузового лифта.
Я остановился возле него, закурил сигарету и стал молча наблюдать. Это ему не очень понравилось, но он не произнес ни слова. Немного погодя я сказал:
- Проследите за весом, друг. Лифт рассчитан только на полтонны. Куда вы это везете?
- В четыреста пятую, к Марти,- объяснил человек и посмотрел на меня так, словно извинялся за свои слова.
- Отлично,- сказал я.- Тут, кажется, есть что почитать.
Я поднялся по лестнице, вышел на улицу и снова сел в такси.
Мы возвратились в центр города и подъехали к дому, где находилась моя контора. Я щедро заплатил шоферу. Юноша протянул мне грязную визитную карточку, которую я сразу же выбросил в медную плевательницу рядом с лифтом.
Дравек подпирал стену около дверей моей конторы.
7
После дождя стало ясно и тепло, а Дравек был в том же самом замшевом плаще с поясом. Плащ внизу был расстегнут, и под ним виднелся жилет. Галстук съехал набок. Лицо Дравека напоминало серую маску, нижнюю часть которой покрывала черная щетина. Вид тот еще.
Я похлопал Дравека по плечу, открыл дверь, пропустил гостя в комнату и пригласил сесть. Он задыхался и не мог выговорить ни слова. Я достал из письменного стола бутылку ржаной водки и налил две рюмки. Он молча выпил обе. Потом тяжело плюхнулся в кресло, на мгновение закрыл глаза, застонал и вынул из внутреннего кармана белый конверт. Положив конверт на стол, прикрыл его своей большой волосатой рукой.
- Расскажите, пожалуйста, о Чарлзе,- попросил я.- Сегодня утром я виделся с Фиалкой М'Джи.
Дравек тупо посмотрел на меня. Наконец сказал:
- Хорошо. Чарлз был славный парень. Но я не могу рассказать о нем много. Я его мало знал.
Я сидел и ждал, глядя на конверт под его рукой. Он тоже не сводил с него глаз.
- Можете прочитать,- пробормотал Дравек. Он неторопливо пододвинул конверт ко мне и убрал руку с таким видом, словно отдавал все самое дорогое, ради чего стоило жить. Слезы катились по его небритым щекам.
Я взял конверт и осмотрел его. Домашний адрес Дравека был написан аккуратными печатными буквами, рядом стоял штемпель срочной почты. Я открыл конверт и увидел блестящую фотокарточку.
В кресле тикового дерева сидела голая Кармен Дравек с нефритовыми серьгами в ушах. Ее глаза смотрели еще безумнее, чем тогда, когда я их видел. На обороте фотокарточки не было никакой надписи. Я положил ее на стол лицом вниз.
- Расскажите мне об этом,- осторожно попросил я.
Дравек вытер рукавом слезы, сложил руки на столе и начал разглядывать свои грязные ногти. Пальцы его дрожали.
- Мне позвонил какой-то мужчина,- угрюмо сказал он.- И потребовал десять тысяч долларов за фотопластинку и отпечатки. Дело надо уладить сегодня вечером, а то они отдадут все какой-то бульварной газете.
- Это полнейшая глупость,- успокоил я его.- Бульварная газета таким не воспользуется. Разве что захочет раздуть какое-то дело. Но что это за дело?
Дравек медленно поднял веки, словно они были свинцовые.
- Это еще не все. Тот мужчина говорит, что с ними шутки плохи. Или мы быстренько придем к соглашению, или моя дочь попадет за решетку.
- Что это за дело? - снова спросил я, набивая трубку.- Что говорит Кармен?
Он покачал своей большой лохматой головой.
- Я ее не спрашивал. Бедная девочка... Совсем раздетая... Нет, я не допытывался... Вы, наверное, еще не разговаривали со Стайнером?
- Не успел,- объяснил я.- Кто-то меня опередил.
Дравек изумленно вытаращил глаза и раскрыл рот. Сразу стало ясно, что о ночных событиях он ничего не знает.
- Вчера вечером Кармен выходила из дома? - безразлично спросил я.
Дравек сидел все еще с разинутым ртом и напряженно соображал.
- Нет,- наконец проговорил он.- Кармен заболела. Когда я пришел, она лежала в кровати. Она вообще не выходила. Что вы хотите сказать... о Стайнере?
Я потянулся за бутылкой с водкой, наполнил рюмки и закурил трубку.
- Стайнера убили,- сказал я.- Кому-то надоели затеи Стайнера, и этот кто-то изрешетил его. Ночью, когда шел дождь.
- Боже! - потрясение воскликнул Дравек.- Вы там были?
Я покачал головой.
- Я - нет. Там была Кармен. Вот что имел в виду тот мужчина. Конечно, стреляла не она.
Лицо Дравека покраснело от гнева. Он сжал кулаки, из горла у него вырвался хриплый вздох, на шее запульсировала .жилка.