Тони, похоже, испытывает облегчение. — Но это хорошие новости. Это значит...
— Это значит, что Кэт тут ни при чем, — мрачно говорит Винсент. — Но это не освобождает от ответственности всех.
Дэнни наклоняется вперед. — Но ты же наследница, Кэт. Конечно, ты бы знала...
Его рот захлопывается, и мне интересно, кто из них пнул его под столом. Я бы поставила на Николо. Умный парень.
— Я осознаю свою роль, — сухо отвечаю я. — Но спасибо за напоминание.
Когда Дэнни сглатывает, я скольжу по всем взглядом. — Что-то происходит, — тихо говорю я. — Пока не знаю, что. Но я намерена это выяснить. А пока держите ухо востро. Наблюдайте. Слушайте. Не вмешивайтесь в то дерьмо, которое извергают другие. Они ничего не знают наверняка, а мы не тратим нашу энергию на борьбу с тенями.
— А если выяснится, что мы были в этом замешаны? — Спрашивает Винсент. — Это... не то, что устраивает нас, Кэт. Любого из нас. То, что, по их словам, с ней случилось... Это гребаное варварство. Мы не причиняем вреда женщинам и детям.
— За исключением присутствующих, — выпаливает Дэнни, и Дом стонет. — Господи Иисусе, твою мать. Напомни мне, почему я повысил тебя, Дэнни.
Зажимая кончик носа, я делаю вдох и молюсь о терпении. — Дэнни. Заткнись нахуй и подумай, прежде чем говорить, пока это не навлекло на тебя неприятности. Винсент — присматривай за младшими и убедись, что никто из них не влипнет в неприятности и не проговорится. Николо, Тони, я хочу, чтобы вы рассредоточились и слушали. Посмотрим, что вы уловите. Доложите завтра.
Вставая, я провожаю их всех прощальным взглядом. — Помните, кто мы такие и перед кем отвечаем. Капо принимает решения, исходя из потребностей семьи. Не делайте предположений, когда у нас нет всей информации.
Это слабое завершение встречи, но это лучшее, что у меня есть. Дом молча следует за мной, когда я вылетаю, мои каблуки стучат по гравию, когда я направляюсь прямиком в свои апартаменты. Это обсуждение не для всеобщего обозрения. — Ты с ним разговаривал?
— Нет. — Мой экран по-прежнему темный. От моего отца нет звонка. Вообще никакого гребаного контакта. — Это гребаное наказание, Дом.
— Я знаю. — Он идет в ногу со мной, пока я взбегаю по металлическим ступенькам в свою квартиру. — Ты ожидала этого.
Я направляюсь на кухню и останавливаюсь, вцепившись руками в края столешницы. — Я ожидала холодного приема. Я также ожидала, что он будет достаточно разумным, чтобы отделить семью от бизнеса.
— Для него это одно и то же. — Дом выдвигает для меня стул и достает мой кофейник. — Кофе?
— Пожалуйста. — Я со стоном кладу раскалывающуюся голову на стойку. — Что, если они правы? Если мы несем ответственность за Николетту, а мне даже не сказали...
— Тогда мы с этим справимся, — просто говорит Дом. Рядом со мной появляется стакан воды, с которого снаружи стекает конденсат. Он кладет рядом с ним две таблетки обезболивающего. — Прими это.
Я проглатываю их, запивая водой. — Спасибо. Очевидно, я выгляжу так же дерьмово, как и чувствую себя.
Когда я поднимаю взгляд, Дом стоит, прислонившись к моему холодильнику и скрестив руки на груди. — Ты слишком напряжена. Ты устала, Кэт.
Я прижимаю пальцы к вискам. — Я в порядке. Мне нужно попасть в свой офис. Нужно поработать сегодня днем.
Он не двигается. — Перенеси это.
Вздыхая, я беру свой кофе и спрыгиваю со стула, доставая кружку и наливая в нее напиток. — Да, потому что, когда отец явно ставит под сомнение мою роль наследницы Корво, единственное, что мне действительно нужно сделать, это отдохнуть.
Когда я распахиваю входную дверь, я не ожидаю, что с другой стороны кто-то есть. Дом мгновенно заслоняет меня, загораживая обзор. — Какого черта ты здесь делаешь?
— Уйди с дороги, щенок. — Голос Данте язвителен. — Я пришел за Катариной.
Дом не сдвинулся с места.
— Да ради всего святого... что? — Я наклоняюсь к нему, чтобы огрызнуться.
Мое раздражение медленно переходит в ужас, когда Данте бросает что-то в Дома. Он инстинктивно тянется, чтобы поймать это, и его тело замирает.
— Ты забыла их. — Данте поднимает бровь. — Подумал, что ты бы не хотела оставлять их в тренировочном зале.
Конечно, он не мог просто выбросить их. Нет, он должен был принести их сюда и размахивать ими перед Доменико, как гребаной красной тряпкой перед быком.
Моя рука вырывается, выхватывая черные трусики из рук Дома. — Отлично. Спасибо за это. Миссия выполнена. А теперь отвали.
Он только улыбается, и Дом напрягается еще больше. — О, думаю, я уже выполнил свою норму траха на сегодня.