Тон Джио холоднее, чем я когда-либо слышала. Как будто он взял огонь, который подпитывал его с тех пор, как я его знаю, и превратил его в чистый лед. Это обволакивает каждое слово, пока Дом выпрямляется. — Ты не прикоснешься к ней.
— Доменико. — Мой голос тих, но Дом вздрагивает от мягкого предостережения, как будто я ударила его прямо между лопаток. — Дай ему пройти.
— Делай, как говорит твой хозяин, пес. — Язвительные слова. — Это дело наследников.
На мгновение мне кажется, что Дом не сдвинется с места. Он поворачивает голову, и у меня внутри все сжимается от выражения его глаз. Его руки сгибаются, вытягиваясь, прежде чем он смещается в сторону. — Тронь ее, и я убью тебя, Фаско.
— Я приглашаю тебя попробовать.
Мои руки сжимают стол, и я заставляю себя разжать их. Мне кажется, Люк или Данте рядом со мной даже не дышат. Данте поворачивается ко мне, и я слегка качаю головой, когда Джио скользит вверх по ступенькам, останавливаясь так, чтобы между нами был стол.
Он выглядит старше и внушительнее, чем когда я видела его в последний раз. Горе от потери сестры давит на него, проявляясь в черных кругах под глазами. Его волосы теперь длиннее, все еще завитые на макушке, но сбритые по бокам, чтобы попытаться держать их в узде.
— Джованни. — Я небрежно откидываюсь на спинку стула, позволяя ему стоять там. — Я слышала, ты вернулся.
Повсюду глаза. Так много глаз, наблюдающих за нами. Я бы предпочла уединение для нашей первой встречи, и когда его губы изгибаются в жутком подобии улыбки, я понимаю, что он это знает.
— Да. Вчера мы похоронили нашу сестру. Во всяком случае, те ее части, которые ты нам оставила.
Слова резкие, прямая атака. Они сильно задевают меня. — Джио, я...
— Не смей, — перебивает он. На его лице отражается мука. — Не смей, блядь, сидеть здесь и пытаться сказать мне, что ты сожалеешь о нашей гребаной потере.
Блядь. Блядь, блядь.
Придется играть в эту игру.
— Я собиралась сказать, — я стараюсь говорить легко и беззаботно. — Надеюсь, Роза хорошо устроится. Немного молода, но мы оставим это без внимания. Учитывая.… Все остальное.
Это чертовски дешевый прием. Прием и угроза. Но я должна остановить его. Мой отец уже показал, что у него нет милосердия там, где дело касается Фаско.
Не дави дальше, молча умоляю я. Не делай еще хуже, Джио.
Из комнаты доносится шипящее оскорбление, которое, я уверена, исходит непосредственно от младшего Фаско. Глаза Джио вспыхивают.
А потом он улыбается.
Я быстро разглаживаю хмурую складку на лбу, когда он ухмыляется. Он делает шаг вперед, пока его тело не прижимается к краю стола.
— У меня есть подарок для тебя, Катарина Корво. — Его голос повышается, и по комнате разносится явный вызов. — Встань, чтобы я мог его вручить.
Я остаюсь на своем месте, а он скрещивает руки на груди. — Испугалась, Ворона? Если это поможет, я клянусь не причинять тебе вреда, пока этот разговор не будет окончен.
Я медленно встаю.
Дом стоит чуть в стороне, неподвижный и готовый атаковать как змея, если Джованни сделает хоть один неверный жест. Моя рука скользит в кобуру, и Джио отслеживает это движение, издавая едкий смешок.
— Тебе это не понадобится.
А потом он целует меня.
Глава четырнадцатая. Катарина
Дуло моего пистолета упирается ему в живот, мой палец твердо лежит на спусковом крючке, когда он касается губами моих губ. Раз. Два. Щетина на его лице царапает мою кожу. Губы Джио кривятся, а затем он отстраняется.
Поцелуй был нежнее шелка, но все, что я чувствую, — это холод. Холоднее, чем прикосновение его губ к моим.
Мой взгляд перемещается на Доменико. Он побледнел, одной ногой стоит на ступеньках. Но он ничего не может сделать, не может изменить то, что только что произошло.
Никто не двигается. Никто не смеет даже дышать.
Никто, кроме Джованни. Он поправляет лацкан своего элегантного черного пиджака и отворачивается от меня.
— Никакого оружия. Только один на один, — объявляет он. Правила въедаются мне в кожу. А затем он снова поворачивается ко мне, еще раз. — Я хочу, чтобы ты чувствовала каждую секунду, Катарина. Совсем как Николетта.
Il bacio della morte.
Поцелуй смерти.
Награда за мою голову для любого, кто достаточно храбр, чтобы попытаться.
Джованни Фаско только что объявил «сезон охоты», на меня.
Куда бы я ни пошла, за мной будут охотиться.
Все как один, мои старшие Вороны встали, плавным движением выстраиваясь в линию между мной и столами. В следующее мгновение Дом оказывается на платформе, его голос хриплый. — Приказ.