— Грязной работы? — Спрашиваю я, и он хмурится.
— То, что случилось с девушкой Фаско… вышло не очень гладко. Большинство его старших были против. Шумихи было много. Я не думаю, что это грязная работа. Больше похоже на то, что он отвлекает его другими делами. Он назначил его ответственным за схему защиты.
Мои руки перестают постукивать. — Это... безумие. Он последний человек, который должен быть вовлечен в это. Он недостаточно стабилен.
Семья Корво контролирует Нью-Йорк. Люди доверяют нам. Они доверяют нам защищать их, а взамен мы получаем стабильный поток денег. Доход, который отмывается через университет или через некоторые другие наши предприятия.
Пепе наклоняется вперед. — За последние несколько недель он дважды повышал цены. И наказание за отказ — это не то, которое кто-либо из нас хотел бы понести. Он использует это как предлог, чтобы пытать людей, Дом, и Джозеф позволяет это ему.
Черт. — А о Катарине что-нибудь упоминалось?
У меня волосы на затылке встают дыбом, когда он колеблется. — Маттео.… Маттео распускает слухи. Что она слабая. Что ею управляют другие наследники. Что Фаско стали более уверенными, потому что она терпит неудачу, Дом. У Кэт здесь есть союзники, но они становятся тише с каждым днем. Никто не хочет привлекать внимание Маттео.
Это… это гребаная попытка переворота. — Что говорит Джозеф?
Он вздыхает. — У Маттео есть к нему доступ, и он постоянно капает ядом ему в уши. То, что случилось… это не сыграло ей на руку, Доменико. Слух не распространился, но мнение Джозефа — единственное, что имеет значение. Джозеф обеспокоен тем, что она не справляется с этой работой, и он не будет рассматривать ее, если почувствует, что собранная им власть находится под угрозой. Он заменил бы ее Маттео. Он отрезал ее, чтобы заставить подняться, или он заставит ее уйти.
Такое чувство, будто кто-то ударил меня прямо под дых. — Маттео не является его настоящим наследником. Он даже не близкий кровный родственник. Кто он там, троюродный брат?
А Джозеф всегда был фанатиком чистоты крови.
Пепе выглядит мрачным. — Ходят еще одни слухи. Что Джозеф может попытаться произвести на свет нового наследника. На этот раз мужчину. Ему было бы все равно, даже если бы Маттео был лишь временным помощником. Он все еще в хорошей форме. Уйма времени, прежде чем кому-то другому понадобится занять его место. Хотя это действительно слухи. Маттео, возможно, даже сам распространяет это, насколько я знаю. Возможно, в этом нет ничего особенного, но я подумал, что тебе следует знать.
— Спасибо, Пепе. Как здесь дела?
Он качает головой. — Я не высовываюсь и делаю свою работу, Дом. Никто не смотрел на нас дважды. Но мы с Беа готовы, если ветер переменится. Ты знаешь, в чем заключается наша лояльность.
У меня сжимается горло, когда я встаю и протягиваю руку, чтобы пожать его. — Да. И я благодарен, Пепе.
Я благодарен больше, чем могу выразить словами. Пока я надеваю куртку, в дверях появляется тень. Беа хмурится.
— Ты уже уходишь?
Я оглядываюсь на нее. — Я не могу остаться, Беа. Мне нужно сделать несколько остановок, прежде чем я смогу вернуться. Сейчас все сложно.
Она вздыхает, но тянется вперед, чтобы обнять меня за талию. В моих объятиях она кажется крошечной, совсем не такой, как раньше.
— Всегда все сложно. Когда ты успел стать таким чертовски высоким? — Ее знакомая жалоба заставляет меня усмехнуться, и я сжимаю ее крепче. — Береги себя, слышишь?
— Я так и сделаю. — Она отступает. — И о них я тоже позабочусь.
Я знаю это. Моя сестра будет бороться до последнего вздоха за свою семью.
— Некоторые вещи само собой разумеющиеся, sorella.
Глава двадцать вторая. Катарина
Когда я просматриваю ярко освещённый экран перед собой, мои брови взлетают вверх.
Я запускаю проверку ещё раз.
И снова.
Каждый раз — один и тот же результат.
Это ещё не совсем то, что мне нужно. Пока что.
Но близко.
Внезапный стук в дверь кабинета выдёргивает меня из концентрации, и я выпрямляюсь, когда Винсент высовывает голову в щель двери:
— Прости, что отвлекаю, Кэт. Ты опаздываешь на тренировку. Подумал, что ты захочешь знать.
Мой взгляд падает на часы на стене. — Спасибо, Винсент. Встретимся снаружи.
Кивнув, он тихо закрывает за собой дверь. Он работает иначе, чем Дом, — тихо и уважительно, в отличие от властного и чертовски спорящего мужчины.
Приятно, но не то, что мне нужно.
Пока мы идем к тренировочному центру, Винсент держится на полшага позади меня. Я чувствую его взгляд, сканирующий все вокруг, сзади и спереди. Остальные, кто был рядом с ним, делают то же самое.