Хм. Мои брови приподнимаются от этой информации. — Значит, когда заявится Джованни Фаско, ты просто махнешь ему, чтобы он проходил? Приятно это знать.
Тони быстро поднимает взгляд. — Это другое. Азанте — союзники.
Вздыхая, я почти отмахиваюсь от него, но тут мне приходит в голову идея. — Есть ли у нас среди нынешних набранных особенно талантливые хакеры? Я имею в виду самых новых прибывших.
Он хмурится. — Я думаю, может и есть. Но лучше спросить Винсента.
В этом есть смысл, учитывая, что он несет за них общую ответственность. — Выясни. Скажи ему, чтобы прислал мне любые варианты.
— Будет сделано. — Он остается на месте, и я снова поднимаю взгляд. — Теперь ты можешь идти.
Пока я продолжаю работать, проходит безрезультатный день, но я ничуть не приблизилась к тому, чтобы найти точку входа, когда, наконец, собираю вещи. Ночь начинает сгущаться, когда я ухожу, направляясь в столовую. Я потерялась в своих мыслях, все еще прорабатывая в голове схемы, возможные варианты.
Удар внезапен. Что-то жесткое обвивается вокруг моей шеи, яростно дергая, сбивая меня с ног и оттаскивая назад, пока я задыхаюсь, застигнутая врасплох болью. Глухие удары и стоны эхом отдаются вокруг меня, пока я отчаянно пытаюсь просунуть пальцы между веревкой и кожей.
Удушение — это не та смерть, которую я бы выбрала. Если я не успею высвободиться до того, как они сдавят мою сонную артерию или яремную вену, я труп.
Такое чувство, что я борюсь часами, и по краям моего зрения начинает сгущаться тьма.
Я проигрываю. Меня манит бессознательность, тяжелое, всеобъемлющее ощущение, которое ослабляет мои конечности, когда моя рука начинает опускаться.
Сердитый крик, и мое тело сворачивается, как марионетка, оседая на землю. Темнота отступает, когда я задыхаюсь, конечности сильно дрожат, когда я делаю вдох.
— Кэт – Кэт!
Тони бледнеет, когда трясет меня за плечи. Я думаю, что он стоит на коленях, мелькают вспышки драки позади него, фигуры, снующие между деревьями. — Господи, помогите!
Я трясу головой, пытаясь избавиться от жужжания, когда присоединяется все больше голосов, все больше лиц смотрят на меня сверху вниз. — Вы их засекли?
Они пялятся, и я пытаюсь сказать это снова. — Вы их взяли?
Слова звучат отрывисто. Искаженные и странные, как будто каждое слово слишком длинное, чтобы мой язык смог их выговорить. Но Тони понимает. — Д-да. Мы взяли их. Двое мертвы. Один ранен.
Трое.
Это, блядь, не очень то честно.
Я поднимаю пять пальцев. — Дай... мне...
— Оцепите место! — Рявкает Тони. — Позовите Доменико. Никого не впускать и не выпускать.
Его пальцы нежно ощупывают поврежденную кожу на моей шее, и он шипит сквозь зубы. — Это выглядит действительно плохо. Тебе нужно в больницу.
Я качаю головой. — Ч-четыре.
Четыре минуты. Четыре минуты сосредоточения на том, чтобы вдыхать и выдыхать воздух, приспосабливаться к боли в шее. Онемение в моих конечностях отступает, сменяясь ощущением жжения.
— Твои глаза, Кэт, — дрожащим голосом шепчет Тони. — Они... кровеносные сосуды...
Я киваю, чтобы показать свое понимание. Его лицо немного проясняется.
Я чувствую себя... разбитой. Как будто мне действительно нужно в больницу.
Но сначала я должна кое-что сделать.
Мои четыре минуты истекают слишком быстро. — Помоги... мне подняться.
Мой хриплый голос едва слышен. Тони наклоняется, чтобы поднять меня, но кто-то успевает раньше.
— Я держу тебя, — бормочет Дом. Он просовывает руки под меня, и я не уверена, кто дрожит — я или он. — Спокойно.
Когда он осторожно поднимает меня, поддерживая, я жалею, что попыталась пошевелиться. Я сгибаюсь пополам, меня тошнит, когда Дом собирает мои волосы. Жидкость разбрызгивается по твердой, утрамбованной земле благодаря моей кофеиновой диете. Сдерживая стон от боли в горле, я выпрямляюсь. Тони отводит от меня взгляд, как будто смущенный.
И теперь я действительно чертовски зла.
— Где? — Я спрашиваю шепотом и Тони кивает мне за спину. С помощью Дома я делаю несколько неуверенных шагов, проверяя равновесие. Мне это понадобится.
Когда покалывание в ногах отступает, я похлопываю его по руке. — Хорошо.
Он отпускает меня без вопросов, и я медленно подхожу к тому месту, где один из Азанте стоит на коленях. Дуло пистолета упирается ему в затылок, и он плюет на землю, когда видит меня. Петля, которой он тащил меня по земле, перед ним. — Чертова дьявольская сука. Почему ты просто не сдохнешь?
Я чувствую, что могу упасть, поэтому остаюсь на месте. — Жаль разочаровывать.
Тела двух мужчин, напавших на меня, лежат рядом с ним, и его взгляд продолжает останавливаться на них, и деваться в сторону. — Давай уже.