Он нетерпеливо поманил Джин взмахом руки к себе.
Члены группы начали расходиться, направляясь к припаркованным у центральной лестницы здания машинам. Фрейя обнаружила, что выходит вместе с вугом.
— В нашей группе еще никто ни разу не беременел, — сказала она вугу, отвечая на его вопрос.
«Трагично», — уловила она ответную мысль вуга.
— Но кто-то непременно должен, — сказала Фрэйя. — Я не сомневаюсь в том, что нас ждет Удача, и притом очень скоро.
«Почему ваша группа особенно враждебно настроена против нас?!» — спросил вуг.
— Ну, дело в том, вам ведь это известно, что мы считаем причиной своего бесплодия вас.
«Особенно в этом уверен, — подумала она, — наш водящий, Билл Кэлюмайн».
«Но ведь этому причиной ваше же оружие», — возразил вуг.
— Нет, не наше. Красных китайцев. Вуг не уловил в этом никакой разницы.
«В любом случае, мы делаем все возможное для того, чтобы…»
— Мне не хочется обсуждать этот вопрос, — сказала Фрэйя. — Пожалуйста.
«Только разрешите нам помочь», — взмолился вуг.
— Убирайтесь все к черту, — ответила она, покидая квартиру для Игры, и быстро спустилась по лестнице на улицу к своей машине.
Калифорнийская ночная прохлада оживила ее. Она глубоко вдохнула полной грудью, посмотрела на звезды, ощутила свежесть ночного воздуха, новые чистые запахи. Своей машине она велела:
— Открой дверь. Мне нужно войти.
— Есть, миссис Гарден. — Дверца машины распахнулась.
— Я уже больше не миссис Гарден. Теперь я миссис Гейнс. — Она забралась в кабину, расположилась за штурвалом ручного управления. — Постарайся это запомнить.
— Есть, миссис Гейнс.
Она вставила ключ, двигатель тотчас же завелся.
— Пит Гарден уже отъехал? — Она окинула взглядом унылую улицу и не обнаружила машины Пита. — Пожалуй, уехал.
На душе у нее было грустно. А как было бы приятно вот так посидеть с ним прямо под звездным небом и посудачить. Так оно и было бы, если бы они все еще были мужем и женой… «Проклятая Игра, — подумала она, — и ее повороты. Проклятая Удача, эта их Удача. Похоже, это все, что у нас есть, и ничего более. Мы — меченая раса».
Она поднесла часы к уху и услышала тонкий голосок:
— Два пятнадцать ночи, миссис Гарден.
— Миссис Гейнс, — окрысилась Фрэйя.
— Два пятнадцать ночи, миссис Гейнс.
«Сколько еще людей, — задумалась она, — живет сейчас на Земле? Миллион? Два? Сколько групп, ведущих Игру? Наверняка не более нескольких сотен тысяч. И каждый раз, когда бывает с кем-нибудь несчастный случай, население уменьшается невосполнимо еще на одну живую душу».
Машинально Фрэйя запустила руку в отделение для перчаток и пошарила в поисках туго свернутого рулончика кроличьей бумаги, как ее теперь называли. Она нашла одну ленточку — старого образца, далеко не свежую, — размотала ее, положила между зубами, откусила кусочек и при свете верхнего сигнального огня машины тщательно обследовала полоску. Один мертвый кролик. В былые дни, еще до ее рождения, кролика приходилось приносить в жертву для того, чтобы развеять сомнения в этом всегда больном и щепетильном вопросе.
Полоска осталась белой, не позеленела. Она не забеременела.
Скомкав бумажку, Фрэйя бросила ее в желоб дезинтегратора машины, где ее тотчас же распылило на атомы. «Черт, — со злостью подумала она, — а чего другого я могла ожидать?»
Машина поднялась в воздух и устремилась к ее дому в Лос-Анджелесе.
Еще слишком рано ожидать подтверждения своей Удачи с Клемом, поняла Фрэйя. Безусловно, рано. Эта мысль успокоила ее. Еще одна или две недели, тогда поглядим.
«Бедняга Пит, — подумала она. — Не выбросив «тройку», он оказался фактически вне Игры. Может быть, стоило бы завернуть к нему в Приморский округ? Проверить, там ли он? Но он был таким взвинченным, он буквально потерял голову. Какой все-таки сегодня выдался горький, неприятный вечер! А ведь нет закона, который запрещал бы нам встречаться. Наперекор результату Игры. И все же — а для чего, собственно, встречаться? У нас не было Удачи, это было абсолютно ясно, у Пита и у меня. Несмотря на все те чувства, что мы питаем друг к другу».
Неожиданно включилось радио. Она услышала позывные группы из Онтарио в Канаде, звучавшие по всем частотам. Голос диктора был чрезвычайно взволнованным. «Говорит Книжная палата Лордов! — торжественно гремел мужской голос. — Сегодня в десять вечера по местному времени нам выпала Удача! Одна из женщин нашей группы, миссис Дон Палмер, откусила кусочек кроличьей бумаги, не питая особых надежд, и…»
Фрэйя выключила радио.
Едва добравшись до своей квартиры в Сан-Рафаэле, которой он давно уже не пользовался. Пит Гарден тотчас же заглянул в аптечку в ванной комнате в поисках чего-либо подходящего. Он знал, что без таблеток ему никак не уснуть. Такое с ним приключалось не однажды. Снузэкс? Ему нужно было теперь принять целых три порции по 25 миллиграммов каждая. Слишком долго он в больших количествах злоупотреблял им. «Нужно что-то посильнее, — подумал он. — Всегда можно прибегнуть к фенобарбиталу, но от него потом весь следующий день ходишь как в тумане. Скополамин гидробромид? Стоит попробовать».
«Или, — подумал он, — может быть, попытаться принять что-нибудь гораздо более крепкое? Эмфитал, например».
«Три таблетки, — отметил он про себя, — и мне никогда уже не проснуться. Вот… — он задумался, держа капсулу с таблетками на ладони. — Никто не станет обо мне беспокоиться, никто не помешает…»
— Мистер Гарден, — произнесла аптечка, — я сейчас налаживаю связь с доктором Мэси из Солт-Лейк-Сити, видя в каком вы состоянии.
— Ни в каком я не в состоянии, — буркнул Пит и быстро положил капсулу на место. — Вот видишь? — и, обождав немного, пояснил: — Это я так, из любопытства.
Вот он виновато глядит на свою же аптечку, слепо повинующуюся все тому же эффекту Рашмора. Какой кошмар!
— О'кей? — спросил он с надеждой в голосе. Щелк. Аптечка сама по себе захлопнулась. Пит облегченно вздохнул.
Зазвучал дверной звонок. Что там еще? Заинтригованный звонком, он осторожно пересек всю слегка отдающую затхлым запахом квартиру, разум его все еще был занят выбором — что же он все-таки примет в качестве снотворного, не возбудив при этом блокировочные цепи Рашмор-эффекта аптечки? Машинально открыл дверь.
На пороге стояла его предыдущая жена, светловолосая Фрэйя.
— Привет, — невозмутимо сказала она, затем проскользнула мимо него внутрь квартиры, проделав это так хладнокровно, как будто для нее было совершенно естественным навещать его, хотя и была она замужем за Клемом Гейнсом. — Что это ты прячешь у себя в кулаке?
— Семь таблеток снузэкса, — признался он.
— У меня есть для тебя кое-что получше. Входит сейчас в употребление. — Фрэйя покопалась в своей кожаной сумке. — Вот. Новый-новый препарат, его производит один автоматический завод в Нью-Йорке. — Она протянула Питу большой голубой флакон. — Нардьюэл, — пояснила она и рассмеялась.
— Ха-ха-ха, — произнес Пит, но ему вовсе не было смешно. Никакое это не снотворное. Что-то вроде шутки со стороны Фрэйи.
— Ты пришла только ради вот этого? — будучи его женой, его партнершей по Блефу вот уже в течение более трех месяцев, она конечно же знала о его хронической бессоннице. — У меня похмелье, — пояснил он. — И я проиграл Беркли Уолту Ремингтону сегодня вечером. Это тебе хорошо известно. Поэтому сегодня я просто не в состоянии принимать шутки.
— Тогда приготовь мне кофе, — сказала Фрэйя. Она сняла подбитый мехом кожаный жакет и повесила его на спинку стула. — Или дай я сама приготовлю для тебя. — И сочувственно добавила: — Ты на самом деле неважно выглядишь.
— Беркли — с чего это я поставил его на кон? Никак не припомню. Из всех своих уделов! Это я сделал, должно быть, повинуясь какому-то неосознанному импульсу самоуничтожения. — Он помолчал немного, затем произнес: — По дороге сюда, ночью, я услышал сообщение из Онтарио.