- Нет. Я сам по себе. - Джерри храбрился как мог, до белых костяшек сжимая желанную добычу, но привычный страх начал предательски скручивать живот. Болезненными картинками в мозгу вспыхивали возможные варианты жестокой расправы со стороны пирата и дальнейшие мучения дорвавшейся команды. И от этого, рука с камнем дрожала сильнее.
- Сам значит… ну-ну. - Милош, успевший распродать большую часть товара, под-успокоился и подобрел. Поэтому, внезапная просьба желторота, его скорее забавляла, чем злила. Он и так знал, что камень - дрянь и не выбросил его за борт только из жадности. Но расстаться с такой мелочью без боя было не в его духе. - Раз каменюка твой, скажи хоть, на кой ты им так дорожишь?
Джерри одновременно ожидал и боялся вопроса. В голову не лезло ни одной стоящей легенды, но нужно придумать хоть что-то, и он брякнул первую пришедшую на ум глупость:
- Этот камень подарил мне отец на совершеннолетие. Сказал, что с помощью него, я найду свою любовь.
Громогласность последовавшего хохота оказалась столь впечатляюща, что задрожали расставленные на полках побрякушки. Пираты и подмастерье согнулись пополам, краснея от смеха и периодически вдыхая воздух, чтобы зайтись в истерике. Веселье продолжалось несколько минут, пока в лавку не вернулся сам хозяин. Пунцовый от стыда и обмана, Джерри мгновенно спрятал добычу в карман, чтобы цепкий взгляд взрослого вампира, не мог обнаружить камень.
С трудом восстановив дыхание, Милош по-отечески положил руку на плечо, дрогнувшего под этим весом, Джерри. Потрепал по голове, довольно прижал к себе, как прижимал бы, впервые познавшего женщину, сына.
- Ну, что я говорил? Настоящий самец! Даже на случай любви у него камешек припасен! - Он отпустил, побелевшего под странным пристальным вампирским взглядом, Джерри. - Ладно уж, береги и дальше свое “сокровище”. У меня и так достаточно настоящего богатства. Да, Лирки?
Хозяин лавки, пожилой и сухопарый вампир, наигранно улыбнулся и кивнул. Довольный собой и весёлым инцидентом Милош деловито прислонился к заваленной золотом и камнями стойке.
- Так что, будет торговаться?
- Несомненно. - Губы вампира выполнили трюк с почтительной улыбкой, но колкий взгляд его, то и дело цеплялся за, притихшую на заднем плане, фигуру “желторота”. Джерри изо всех сил пытался игнорировать, но выходило не очень. Каждую секунду казалось, что вампир вот-вот разоблачит его и отнимет драгоценный розовый кварц.
А бояться, на самом деле было за что: внутри непрозрачных структур камня смиренно покоилась одна из самых опасных видов жемчужин. В среде знатоков такой жемчуг зовётся “черничным” или “черничковым”, потому как имеет сильное сходство с ягодой и по цвету, и по форме. Добыча его всегда смешана с высоким риском, так как хранящаяся в жемчужинке энергия, крайне нестабильна и может детонировать от любого достаточно сильного сотрясения.
Поэтому, такой жемчуг помещается в специальные “каменные хранилища”. Не специалисту сложно отличить “пустой” камень, от “камня с начинкой”, но опытный глаз легко определит содержимое. И Джерри правильно перестраховался, так как “Лирки” принадлежал, как раз к таким “специалистам”.
Но, большую ценность камень представлял из-за того, что подобный жемчуг мгновенно раскупался и тот, что украшал его шею, был единственным на весь Платус. Именно поэтому такой жест отца носил поистине широкий размах.
Закончив торги, через каких-то два часа, они покинули лавку, отправившись к последнему на сегодня пункту сбыта. Лишь отойдя на пару кварталов, Джерри почувствовал, как разжимаются на сердце невидимые когти. Каждая секунда под неусыпным вампирским дозором давалась ему с величайшим трудом. Он едва заставлял себя на ерзать и тупо смотреть в пол, пока капитан, не утруждавшийся подобными тревогами, вволю трепался, на жалкие гроши набивая общую цену. От ювелира тот вышел очень довольный собой и, к величайшему облегчению, Джерри ничего не заподозрил.
Осталось спрятать камень за пазуху и никому больше не отдавать и не показывать. Что Джерри и сделал. Только ощутив медальон на груди, он по-настоящему успокоился и выдохнул. С таким “оберегом” можно и дальше ввязываться в приключения. По крайней мере, у него всегда будет чем ответить.
Глава 24
Те семь дней, что Тревис провел в беспамятстве, Пташ провел в бесплодных попытках прорваться в покои королевы. Несмотря на данное обещание, никто не спешил давать ему такой возможности. Объятый ревностью Топройд, отдал приказ не допускать разбойника до внутреннего дворца. Разъяренный Пташ метал громы и молнии, грозясь прорваться с боем, если его не пустят в ближайший день. Если эльфы и опасались, то не сильно, так как науськанный ими Гримуар, был начеку и ни на секунду не выпускал свою “жертву” из виду.