- То-то и оно! И я говорю - странно. Только сердце моё беду чуяло. Да кому же оно, несчастное, сдалось, чтобы слушать? - Мужичок расстроенно покивал и схватился за свою миску, принявшись упоённо из неё прихлёбывать.
Марс перевёл взгляд на Дей. Девушка сидела с противоположной стороны костра, ела, не прислушиваясь к беседе. Она смотрела на огонь и жёлтые блики красиво отражались в её глазах. Лицо раскраснелось, волосы растрепались и запылились. Правую щеку украшало пятно сажи. Он хотел окликнуть её, но так и не смог подобрать нужных слов. Тяжело вздохнул, поёжился и перевёл взгляд на друга. Тот сидел сгорбившись, и почти уткнувшись в миску лицом. Из-за заслонивших лицо волос, казалось, он заснул.
- Эй, ты там спишь что ли? - Марсу пришлось наклониться и ткнуть его ложкой в плечо. Парень дёрнулся и удивлённо на него посмотрел. Не спал, но сильно задумался.
- Чего?
- Ничего. Спишь говорю?
- А, нет, думаю.
- Я так и понял. - Он кивнул и решил больше не приставать. Тем более, его словоохотливый собеседник успел утолить первый голод и преисполнился жаром беседы.
Тревис пребывал глубоко в своих мыслях. Историю он слушал в пол уха, и так же отстраненно чувствовал вкус еды. Всё его внимание сосредоточилось на Кесс. Так назвала себя синеглазая незнакомка, когда ей надоело выслушивать очередные: “Эй”, “Простите”, “Не могли бы вы” и прочее. Она сказала это с раздражением, неохотно расшифровывая до “Кассандры”. Но Тревису имя понравилось. Оно отлично передавало не сочетаемость милой внешности со строгостью характера.
За время совместной работы, Кесс вкратце поделилась своей историей: Родом издалека и много путешествовала. Занималась, в основном, лекарским делом, называла его призванием и талантом. Навыки получила от отца, вырастившего её, пока не пришло время начинать самостоятельную жизнь. Так и вышло, что до этих мест девушка добралась недавно и наткнулась случайно на лагерь.
Ужинать вместе со всеми она не села, ушла в лес, обещая вернуться через несколько часов. Останавливать её никто не стал, как и расспрашивать о причинах. Все, включая благодушно настроенного Смирна, чувствовали некоторую неловкость перед ней. И, хотя Тревису хотелось побыть с лекаркой наедине, пообщаться, заглянуть в глаза, он тоже остался нем и бездейственен.
Он вздохнул, выпрямился, разминая затёкшую спину и лениво отмахнулся от, зудящего под ухом, комара. Тот увернулся и, преисполнившись наглости, сел на фалангу большого пальца, присосался и немедленно превратился в красную размазню. Трев презрительно отер палец о штаны, с удивлением прислушиваясь к своим ощущениям. Он уже много часов не испытывал совершенно никакой тяги к крови. Ни назойливых мыслей, ни странных видений, ни неприятного зуда и жжения в горле или груди. Даже пустота, залёгшая глубоко в сердце, безмолвствовала.
Чтобы это могло значить, и когда ждать очередного обострения, Тревис не знал. На счёт загадочных солдат и их заявлений, Смирн их просветил днём. Дей первая не выдержала долгой паузы в разъяснениях и спросила у него всё, что её тревожило.
- Эти “непонятные личности” по вашему уразумению, у нас зовутся миграционными сторожами. Служба такая есть в государстве. Их работа, значится, что? Искать таких вот, как вы, стало быть, иноземцев, отлавливать и печатями магическими шпиговать - для порядку. А то без порядку-то куда? Вот и я говорю.
- Подожди. - Блондиночка устало выдохнула и отряхнула руки, пытаясь ими же убрать, лезущую в глаза, чёлку. Они с Марсом в этот момент, натужно кряхтя, перетаскивали безголовое тело неизвестного бедолаги, пытаясь на споткнуться о бренчащие ножны. - Хочешь сказать, таких, как мы здесь полно? То есть, сюда часто попадают люди из других миров? А обратно как-то выбраться можно или мы тут навсегда? Может какие-то, ну, не знаю, порталы что ли есть?
- Порталов, как ты выражаешьси, нету и быть не могёт! Разве что, сама чего наколдовать сможешь, если сможешь. А так, я об том не слышал, чтобы кто-нибудь, хоть разочек обратно возвращался. Все тут родимые, жизнь доживают. Пробуют это наверняка все, но, чтобы прям вот вышло у кого, не знаю. Говорят, мир наш больно жадный, раз взяв, уже от себя не отпускает. А что до количества подобных бедолаг, то этого и правда хватает. Да, и чего бы их не хватать, раз сам мир дырявый, что решето? Дык, чего далеко ходить? Батя мой из ихних-то и есть, из попаданцев! Да-а… - Мужичок с видимым удовольствием потянул это “Да”, уносясь в даль воспоминаний. - Хороший был человек, трудовой, смышленый, семью любил - страсть! Всё-то у него ладилась, всё умел по-хитрому снабдить, да пристроить. Видать, знания имел нужные, голова варила, как Бог весть! В селе нашем, мужики только диву давались, а он их не слушал и всё модернизировал, усложнял. Детей науке своей учил, да только я один безголовый вырос, ничего про науку ту и не помню, малый был.