Для него, всё так же многое оставалось непонятным. Но теперь, неизвестность страшила его чуточку меньше. Пока лучезарная Кесс смеялась и держала его руку, жизнь казалась светлее и прекраснее. Пусть даже и без Предназначения.
Глава 8
В тот вечер, когда каравелла “Порхающая” заходила в родной порт, старый граф принимал у себя важного гостя. Сутулый щупленький мужчина средних лет, одетый по моде, расхаживал по богато убранному кабинету, спрятав руки в карманы. Черные бусины глаз суетливо бегали туда-сюда, вызывая в графе приступы отвращения. Поддерживать приятельский тон беседы получалось с трудом.
- Ты должен меня понять, это не какая-то инспекция, нет, что ты! Мы с тобой так давно знакомы и служим одному королю, чуть ли не всю жизнь. Однакось, времена нынче пошли тяжёлые и за всем догляд нужен, так сказать, зоркий глаз, надзор. Называй, как хочешь. Я, со своей стороны, тебе, конечно же верю безоговорочно и более того, доверяю, как родному. Ты, как брат мне, веришь?
- Верю.
- Вот! А, стало быть, в чём проблема? Всего-то и надо, что пройтись чуточек по всем твоим наделам, посмотреть, как оно, что работает, в каком состоянии фермы, как ракушки плодят.
- Да уж плодят отлично.
- И я же не сомневаюсь! Да, только кто мне на слово-то поверит?
- Раньше как-то верили.
- Так это ж когда было? Тогда и времена другие были! Всяк другому верил, да доверял. А сейчас не то. Как есть, не то.
- И что же ты, в таком случае, прикажешь мне делать?
- Я-то? Я - ничегошеньки. Король приказывает, вот в чём беда! А я лицо, исключительно, исполнительное. Что сказали, то и мчусь исполнять. Мне другого не надо. А вот, тебе, охрану следует разоружить, да поубавить, да впустить надзорную бригаду дворцовую. Дальше они всё сами знают - походят, посмотрят, запишут, что следует и будь здоров, выпускай. На всё - про всё три дня хватит. И говорить не о чем.
- А ежели они найдут, чего не понравится? Или неурожай в этот раз случится?
- Так откуда бы неурожаю-то взяться?! Нет-нет-нет, ты это дело брось наговаривать. Эприт должен расти беспрекословно и в нужных объёмах. Даже не думай меня пугать на ночь глядя. Мне с этим докладом в монаршее ехать. Не приведи небеса осерчает владыка.
- То есть, впустить инспекцию.
- Впустить, Гаспарушка, впустить.
- Ладно, будь по-твоему. Раз, его величество желает знать состояние моих дел, противиться не стану. Всего ферм у меня четырнадцать. С какой начнете?
- А вот с первой и начнём! Чего мудрить?
- Договорились. Ты у кого гостишь? Пришлю к тебе управляющего с утра, с ним пойдете. Покажет, расскажет, пропустит куда надо.
- Вот благодарствую! Вот удружил, порадовал! - Мужчина хитро прищурился, пригладив жиденькие волосёнки. Поправил воротничок, пожал неохотно протянутую руку. - Тогда, до скорого свидания. Откланиваюсь.
Дверь за гостем захлопнулась и раздосадованный граф с воем схватился за голову. Принесло же не ладного под вечер. Приятель! Как же! Та ещё змеюка дворцовая. Лазит, вынюхивает, где, что не в порядке. Прознал, гад, про неурожай. Тает Эприт, не родят раковины магии, пустой жемчуг вытаскивается. Половина ферм пустая стоит, старыми запасами графство живёт. Кто донёс? Кто сболтнул? Где вражина притаилась?
- Убил бы, скотину! - Костлявый кулак с силой опустился на столешницу. Дарнау вскочил, заметался по душной комнате запертым зверем. Кругом по стенам портреты дедов висят. Смотрят, хмурятся рожи, раздражают старика своим видом.
- Хорошо, Вам, там? Хорошо?! Глядите на меня? А сами, небось, про неурожай-то и не слыхивали никогда. Ишь, морды лоснявые нажрали! А мне тут, сиди, разгребай. На сына одного надежда, чтобы нашёл новенькое месторождение. Тогда бы зажили!
Стук в дверь и голос слуги прервали одностороннее общение родственников. Граф матюкнулся и плюхнулся в кресло. Фердинанд Дарнау, по-хозяйски распахнув дверь, размашистым шагом зашёл внутрь. Вместе с ним в комнату ворвался ядрёный запах моря, рыбы и пота. Молодой дворянин отправился к отцу сразу с корабля, не размениваясь на переодевания и ванну. Старик тут же расплылся в осоловелой улыбке, вскочил, спеша заключить любимого сына в объятья.
- Ферди! Как я рад тебя видеть! Полтора месяца прошло с отплытия. Уж, не чаяли.
- Бать, перестань. С дороги я уставший, дай дохнуть, вцепился, как клещ.
- Конечно, конечно. - Граф смущённо кхекнул, засуетился, приказал нести ужин. Сам хрустальный графин достал, в рюмки бурого налил, подвинул. Напротив сел, сына блестящими глазами пожирая. - Ну что, расскажи, нашли?
Фердинанд помолчал, одним махом проглотил угощение, скривился, вытер рот рукой. Только тогда решился поднять глаза на отца.