Тем временем замершие мужчины вновь пришли в движение. Дирк с Фебом на плече отправился за магом. Туда же направились двое не участвовавших громил. Марк подошел к маме малыша и так же, как и его товарищ, перекинул ее через плечо. У дома остался один Стрей. Его еще потряхивало от пережитых чувств, но вот и он поднял опущенную ранее голову. В его глазах вновь горел огонь злобы, смешанный с изрядной долей досады. Из его горла вырвалось шипение. Он обернулся к дому захваченной семьи. Еще секунду ничего не происходило, а затем поляну накрыло жаром яростного пламени. Оно горело очень долго и жарко. Жители ближайшего села, пришедшие через пару часов после того, как заметили дым над лесом, не могли подойти ближе чем на десять метров к стене огня. Им оставалось только надеяться, что он не перекинется на лес. Когда еще через три часа огонь постепенно спал и его смогли затушить, на поляне осталась только выжженная проплешина диаметром около тридцати метров. О том, что тут жила счастливая семья, больше ничто не напоминало.
Двенадцать дней спустя. У подножия горы Хакобе.
Перед широким темным разломом в склоне горы стояли восемь фигур. Очень странная компания, с какой стороны ни посмотри. Начать можно с их размеров - пять огромных фигур, что в два раза возвышались над двумя своими спутниками, похоже, подростками, и совсем уж крохотный на их фоне ребенок, что держал за руку одну из них. Внешне же их отличия выглядели еще более пестро - те же пятеро ужаснули бы стороннего простого наблюдателя своими полузвериными чертами. А вот парень, девушка и ребенок выглядели почти обычно. Почти. На девушке чужеродно смотрелись массивные кандалы, которые вместе с ошейником дополняли картину узницы. У держащегося за нее ребенка был точно такой же темный кожаный ошейник с металлической застежкой. А вот парень, хоть и без кандалов, но тем не менее с таким отрешенным лицом, как будто и нет рядом с ним такой необычной компании и вообще, он сейчас мыслями не здесь и ему скучно.
Девушка в очередной раз поправила кандалы, что довольно сильно врезались в нежную кожу на ее запястьях. Кроме того, они не позволяли держать руки достаточно свободно, чтобы нормально обнять сына. Это путешествие дорого ей далось - мешки под глазами и общий изможденный вид говорил об усталости и голодании. Ошейник не давал пользоваться магией, а когда на третий день она обработала морду (лицо это вряд ли уже можно назвать) одной из химер Зерефа, то ей и кандалы вручили. Вот только ее духа это не сломило. Ее глаза все так же выражали упрямство и решимость защищать своего ребенка до конца, чего бы это ей ни стоило.
Но также там было и беспокойство. Ей пришлось рассказать Фебу правду о его отце, что не могло не отразиться на его детском мировоззрении. Не каждый день узнаешь, что на самом деле твой отец не герой, а то самое чудовище, против которого должен был сражаться. С того вечера он ел без аппетита, пропала задорность и веселость. Большую часть пути мальчик проводил за невеселыми мыслями, которые мать не смогла полностью развеять, как бы ни пыталась. Он сильно осунулся, а при взгляде на монстров рядом и мага в нем проскальзывала затаенная злость. Это очень беспокоило женщину, ведь если сын слишком сильно достанет этих полузверей - они могут и не сдержаться. И не факт, что Зереф сможет или, что важнее, захочет их остановить вовремя.
- Он точно здесь? Я ничего не чувствую. Может, он уже куда свалил? - это с изрядной долей скептицизма и возмущения в голосе сказал “человек” с длинным извивающимся языком, торчащим из его клыкастой пасти.
- Он здесь. Я это знаю. Приготовьтесь, - несмотря на эти слова, выражение скуки на лица мага не изменилось ни на йоту, а таким же голосом он будет рассуждать о погоде.
Но вот пять гигантов напряглись и подобрались. От этого их фигуры стали как-будто еще больше и шире, кроме того, от них потянуло скрытой опасностью, как от стаи волков, что кружат возле добычи, но не показываются ей на глаза.
- Зачем ты пришел сюда? И для чего притащил с собой этот мусор? Думаешь, что эти продержатся дольше предыдущих? - внезапную тишину прорезал глубокий громкий голос, доносящийся из разлома. Говорящего не было видно, а эхо не дало определить источник звука, из-за чего нелюди стало озираться. А вот взгляд Зерефа был направлен точно на разлом. И никто не обратил внимания на вздрогнувшую при первых словах женщину. По ее лицу пробежали эмоции узнавания, надежды и опасения. Она бросила обеспокоенный взгляд на Феба и прижала его сильнее к своим ногам.
- Я все же попытаюсь, Сантер. Кроме того, я решил подстраховаться. Дирк. - в ответ на это имя, один из зверолюдей подошел к заложникам, взялся за кандалы женщины и вытянул ее и семенящего следом ребенка вперед.
- Аллия! Что вы… - из разлома раздалось рычание. - И ты надеешься, что присутствие “этой” меня остановит? Я давно уже не тот слабохарактерный слабак, каким был раньше! Мне плевать на людей! Мне плевать на всех вас. Если встанете на моем пути - уничтожу любого без раздумий. Хотя - я все равно вас уничтожу. - из провала вышла фигура в плаще. Это был довольно высокий загорелый мужчина с хорошо развитой мускулатурой рук и открытого торса. На плечах небрежно колыхался плащ, а из украшений было только ожерелье. Выразительное лицо смотрело надменно. На нем выделялись глаза с точками зрачков, вокруг которых была необычно темная подводка. Голубые узоры на коже гармонировали с его длинной растрепанной копной темно-синих волос.
- Я должен попробовать исправить ошибки двадцатилетней давности. К тому же это не обычные образцы искусственных Убийц Драконов. Я усовершенствовал ритуал и они могут глубже погружаться в состояние зверя без потери контроля. А присутствие твоей семьи - лишний фактор, который должен оказать влияние на ход эксперимента. - Зереф был единственным, кто никак не отреагировал на появление Сантера. - Стрей, Дирк, Дрой, Шол - вперед. Марк - присмотри за заложниками.
- Ха. Я справлюсь с твоими шакалами даже не используя всех сил! И меня ничто не остановит от того, чтобы стереть твою надменную физиономию с лица земли! - не успели еще отзвучать эти слова, как мужчина оказался вплотную к змееязыкому и нанес удар. Могучая фигура улетела в сторону деревьев, прошибая собой стволы, как будто его запустили из катапульты.
- Не недооценивай нас! - выкрикнул зверь с чешуей на лице. Он подскочил к Сантеру и нанес молниеносный удар. Для обычного человека молниеносный. Вот только выступивший против них мужчина не был обычным, да и человеком его было сложно назвать. Он успел среагировать - кулак Дирка оказался зажат в захват ладони, а уже через мгновение второе тело летело подобно первому, но в другую сторону.
Два оставшихся получеловека переглянулись и сбросили плащи. Под ними оказались добротные доспехи, покрытые рунной вязью. В руках оказались клинки. Но они не собирались сближаться с врагом. Вместо этого в мужчину полетели огненные шары и светящиеся магические копья, возникшие перед Убийцами. Сантер так же легко ушел от заклинаний и в свою очередь взмахнул рукой в их сторону. От этого движения в воздухе возникла дуга черного цвета, которая быстро приблизилась к рыцарям. Но ощутимого урона темный серп не нанес - по поверхности доспехов зазмеились светящиеся руны фиолетового цвета и заклинание безвредно распалось при соприкосновении с ними. Мужчина в ответ на это зарычал и вскинул по направлению к ним уже обе руки, с ладоней которых в полумонстров понеслись потоки огня и тьмы. Дрой и Шол не стали испытывать прочность своей защиты и отпрыгнули в стороны от потоков. Там же, где они прошли, в земле образовались сплавленные и изрытые просеки, уходящие далеко в лес. Видимо, они поняли, что так могут еще долго перекидываться магическими ударами. Они переглянулись и кивнули друг другу. Клинки в их руках засветились, а сами Убийцы Драконов бросились снова в ближний бой.
Бой продолжался, но Феб уже не мог рассмотреть движений бойцов. Они двигались настолько стремительно, что вместо фигур сражающихся виднелись лишь смазанные силуэты. Ошейник мешал ему почувствовать магию, да он и не умел еще этого делать, так как спонтанное пробуждение для защиты своей мамы никак не отразилось на его ощущениях. Впечатления от того эпизода были весьма смазаны из-за испытываемых чувств и переживаний, а обрезанные блокиратором потоки не давали ощутить пробудившийся внутренний источник. Мама занималась с ним медитацией на привалах, но кроме теоретической части, на практике он освоить полноценно этот прием не мог. Но даже так он ощущал жар проносившихся заклятий - хоть поток и пронесся в более чем пяти метрах от них, но ему казалось, что на лице остался ожог от него.