Теперь уже опасаться чего-либо было поздно. Вадим протиснулся к краю стола и сразу догадался, кто здесь тот самый князь — он стоял, упершись обеими руками в бортик, и напряженно ждал.
— Тридцать три, черное.
— Yes!
Крупье сгреб к себе все проигравшие ставки, после чего, укоризненно качнув головой по поводу варварски скомканных ассигнаций Нижегородского, протянул руку к ним. В следующее мгновение по зеленому штудгартскому сукну с легким звоном рассыпалась полоска из тусклых золотых дисков. Кто-то охнул, на несколько секунд воцарилась полная тишина, нарушить которую, казалось, не мог бы не только шум других столов, но и вой пожарной сирены.
— Чья это ставка? — пробормотал крупье.
— С вашего позволения, моя. Позвольте, господа.
Окружающие расступились. К столу подошел Нижегородский.
— Идите же сюда, фрау фон Вирт, ведь мы выиграли, — радостно позвал он стоявшую поодаль молодую даму.
Толпа зашумела и тут же стала увеличиваться в размерах. Весть о крупном выигрыше мгновенно пролетела по залу, сгоняя с насиженных мест всех тех, кто был свободен. Подошел важного вида администратор.
— Разрешите… Что здесь? Что это за монеты? Э-э нет, это не по правилам.
— Что не по правилам? — спокойно поинтересовался Вадим.
— Не по правилам пускать в игру деньги, не оговоренные в… правилах, — коряво, но убежденно разъяснил администратор.
— Чем же они плохи? Здесь тридцать немецких марок в ассигнациях и пятьдесят английских золотых соверенов, — громко, чтобы все слышали, произнес Вадим. — Что вас не устраивает? — Вадим наклонился к своей спутнице. — Если вам скучно, пройдите в кафетерий, я скоро управлюсь. Обычное дело.
Однако баронесса не спешила уходить. Блеск рассыпанного по зеленому сукну английского золота не оставил равнодушной и ее.
— Я вижу, что это соверены, — с видом знатока заявил администратор, беря со стола одну из монет с чеканным профилем королевы Виктории, — но их нет в нашем перечне. Вам следовало внимательнее ознакомиться с правилами.
Притихшая было публика снова зашумела. Вадим прекрасно понимал, что она будет на его стороне.
— В таком случае вам следовало бы изредка читать вашу собственную рекламу. — Сверкнув перстнем и глядя прямо в глаза своему противнику, Нижегородский спокойно извлек из внутреннего кармана пиджака сложенную узкой полоской газету. — Итак, что мы имеем… ага, цитирую: казино «Арктур» приглашает за свои столы всех желающих… так, это опустим… в зале вам предложат прохладительные напитки… это тоже не то… Вот! К игре допускаются банковские билеты… (тут целый перечень), а также полноценные[45] иностранные монеты, курс которых определен Дойчебанком. — Он положил газету на край стола. — Это «Гессенер анцайгер» недельной давности.
— Все верно, господа, — обратился администратор к присутствующим, — однако где вы видели официальный курс английских соверенов?
С этими словами он небрежно швырнул взятую им монету на стол. Вадим проследил за укатившимся до дальнего бортика диском и медленно произнес:
— Нехорошо так обращаться с предметом, на котором запечатлена любимая бабушка нашего кайзера. Умершая, кстати, у него на руках, — с грустью добавил он.
Произнеся это, из другого кармана он вытащил точно так же, что и в первом случае, сложенную газету. На сей раз это был «Прусский коммерческий вестник».
— А теперь касаемо курса. Один британский шиллинг соотносится с немецкой маркой, как… Другими словами за сто шиллингов полагается сто две марки и пятнадцать пфеннигов. Это данные Дойчебанка от второго апреля. Подписано лично господином Гельферихом. Можете ознакомиться.
Администратор начал понимать, что этот посверкивающий камушками аферист подготовился основательно.
— Что же до золотого соверена, — продолжил Вадим, — то любой гессенский купец подтвердит вам, что, как и двести лет назад, в нем ровно двадцать один шиллинг и шесть пенсов.
— Совершенно верно! — выкрикнул кто-то из задних рядов.
Публика одобрительно зашумела.
— Если же вас затрудняет расчет, то могу сказать, что на столе сейчас тысяча семьсот пять шиллингов, что эквивалентно тысяче девяноста восьми маркам. Прибавим сюда еще тридцать марок бумагой и получим тысячу сто двадцать восемь. — Нижегородский повернулся к Вини: — Стало быть, наш выигрыш, фрау фон Вирт, составил тридцать девять тысяч четыреста восемьдесят марок. — Нижегородский наклонился и галантно поцеловал руку баронессы. — По бокалу секта всем присутствующим, — обратился он к официантам, после чего принужден был с минуту раскланиваться за бурную овацию.
45
Т.е. звонкие, или банковские, монеты, отчеканенные из золота или серебра, легальный курс которых исчисляется из их веса и пробы металла.