– Наша Академия обучает воинов. – Вархар рассказывал об этом так, как рассказывает историк о быте и культуре древних цивилизаций. Увлеченно, но без сильных эмоций. – Одни остаются тут и охраняют здешний форпост на границе миров. Другие – идут в свои миры и там работают в спецслужбах – контролируют таких, как мы. Сильных магически существ. Они не все добрые, сама понимаешь. – Вархар улыбнулся, но меня не проняло. – Наша задача, чтобы маги не пытались завоевать чужие миры. Особенно это касается таких миров, как твой. Где почти нет своих магов, и способностями они владеют еле-еле.
Даже на этом сомнительном комплименте я не пришла в себя, продолжая в полнейшем оцепенении слушать проректора.
– С крипсами история отдельная. Их женщины после какой-то там эпидемии детей выносить не могут. Вот крипсы и нашли решение. Похищают землянок и внедряют в них свои эмбрионы. Чтобы пленницы благополучно доносили и не случилось выкидыша, постоянно пичкают собственной аурой. Вот именно из-за нее землянки и сходят с ума. Как твоя сестра. И наши медики вовсю занимаются тем, чтобы научиться обращать процесс вспять. Потому что – заметь – мы знаем причину болезни! А это уже шаг к ее излечению.
В каком-то тумане слушала я последний монолог Вархара, а перед глазами стояла Алиса. Маленькая, забитая, несчастная Алиса.
…Она съежилась на жестком деревянном стуле в многолюдном полицейском участке, раскачивалась из стороны в сторону, всхлипывала и бормотала:
– Больно… как больно… Зеленые великаны… Они… Я носила их ребенка. Зеленые великаны… они… больно. Больно!
Усталый полицейский с пивным брюшком и осоловевшими глазами протянул мне документы и с сомнением уточнил:
– Вы уверены, что хотите забрать ее домой? То есть, мы можем отправить ее в лечебницу для невест зеленых великанов. Подумайте…
– Оля! Оля! – Вархар потряс меня за плечи.
Зрение сфокусировалось, и я обнаружила, что мы стоим возле корпуса.
От ближайших квадратных кустов упоительно пахнуло свежестриженной зеленью. Легкий ветерок осторожно перебирал мои волосы.
На дворе совсем стемнело.
Гири фонарей над головой разливали широкие конусы яркого света. Их рассекали неровные желтоватые и голубоватые лучи из окон общежития.
Жирные ночные мотыльки, в веселой компании мошкары, кружили внутри световых пятен, то и дело устремляясь к раскаленному стеклу фонарей.
Вокруг было тихо-тихо. Только где-то вдалеке чирикали птицы, да стрекотали в траве кузнечики.
Проректор стоял совсем близко. Одна рука его бесцеремонно лежала на моей талии, а другая – на плече.
– Я? Вы? Где мы? – я потрясла головой, стараясь привести себя в чувство.
– Ты слегка обалдела от новостей, и я вывел тебя на улицу, подышать свежим воздухом. Он всегда мозги прочищает, – мягко ответил Вархар. – Прогуляемся? – предложил с кривой ухмылкой, и рука его начала спускаться с талии к бедру.
Возмущение закипело мгновенно, обожгло щеки и уши.
Вот нахал! Только немного дашь слабину – и он тут как тут!
Я отскочила, метнулась к дверям общежития и суматошно бросила через плечо:
– Ничего подобного! И прошу больше так ко мне не прикасаться!
– А твое тело еще недавно просило другого! Уж в чем, в чем, а в этом я понимаю! – полетело мне вслед вместе с хохотом проректора. И казалось, от его взгляда спина вот-вот запылает синим пламенем.
Коридор приветствовал криками и визгом, переходящими в ультразвук. Такого я уж точно не ожидала от здешних бугаев-студентов.
В конце коридора, в тупике, столпился народ. Я бросилась туда, и уже на середине пути в нос ударил противный запах гари. Над головой пролетела молния, вторая, третья. Я вспомнила древний мультик про поросенка Фунтика, его героя, над чьей головой свистели сначала пули, а после и сапоги, и поняла, что сама себе завидую.
Я никогда не управляла молниями, только электроприборами. Да и то не столько управляла, сколько сжигала подчистую.
Но сейчас, не задумываясь, подняла руку вверх, и молнии послушно замерли в воздухе, словно замороженные. Чудеса, да и только!
Как можно более уверенной поступью подошла я к разношерстной толпе студентов и прокричала:
– А ну разойдись!
Надо сказать, навыки командования оравой пьяной от опасности и близкой потасовки молодежи, я еще не растеряла.
Студенты нехотя расступились, открыв взгляду «виновников торжества».
Уже лучше. За высоченными спинами «передних рядов» публики я не разглядела бы задир даже в прыжке.
Трое мрагулов, в синих юбках-шортах в белую полоску, замахивались друг на друга шаровыми молниями.