— У ворот какой-то ёкай стоит, Аматэру-сама. Он сейчас волну маны запустил, вроде как обозначает своё присутствие.
— Понял, — поднялся я с лавочки. — Это ко мне. Можешь продолжать тренировки, я сам с ним разберусь.
— Как скажете, Аматэру-сама, — кивнула она.
— Рейка! — окликнул я скучающую девочку, наблюдающую за тренировками парней.
И когда она посмотрела в мою сторону, махнул ей рукой, после чего направился к лестнице, ведущей вниз с холма, на задний двор особняка. Уже внизу подозвал к себе одного из охранников и приказал пустить во двор ожидающего у ворот человека. Так что, когда мы подошли к центральному входу в особняк, возле него уже стоял Ханасу, одетый в тёмно-синее кимоно. Правда, узнал я его не сразу, уж больно скрюченный он был, весь какой-то перекошенный. Что у них там произошло после моего ухода?
Чем дольше я смотрел на стоящего напротив мужчину, тем явственней чувствовал… опасение, готовность ударить чужака, ожидание. Что за нафиг?! Бросив взгляд на стоящую по правую руку от меня Рейку, увидел лишь любопытство, которое она и не пыталась скрыть. Подняв руку, девочка подёргала меня за рукав.
— Этот дядя чем-то болен? — спросила она, не отпуская рукав моего домашнего кимоно.
— Нет, не болен, — улыбнулся я. — Просто у него тяжёлые деньки выдались.
И словно ответ на мои слова, почувствовал исходящее откуда-то вопросительное чувство. Типа, может прижать его посильнее? И вот тут-то до меня дошло…
— Это гость, — произнёс я. — Не дави так сильно.
— Что? — удивилась Рейка.
— Это я не тебе, — ответил я сестре.
И ведь получилось. Поместье, а это явно было оно, отреагировало на мои слова. Чувства напряжённости и желания ударить по чужаку немного ослабло, а сам Ханасу, наконец-то, смог выпрямиться. Поведя плечами и размяв мышцы лица, ёкай посмотрел на нас уже вполне осмысленно.
— Аматэру-сама, — сделал он поклон, разогнулся и сделал ещё один. — Минамото-сама.
Покосившись на сестру, стал свидетелем выразительного выражения лица, вопрошающего что тут происходит. Такое не может не вызвать улыбку. Вновь посмотрев на Ханасу, произнёс:
— Похоже, вы приняли какое-то решение. Озвучь его.
Прикрыв на секунду глаза, мужчина начал опускаться на землю. Пара секунд и вот перед нами ёкай в позе догэдза — самом уважительном, я бы даже сказал пресмыкающемся, поклоне в японской традиции. Руки вытянуты вперёд и лежат на земле, голова почти касается земли.
— Минамото-сама, — произнёс он. — Я, говорящий от лица клана Крыс, что с той стороны, прошу освободить нас от договора служения.
— А… — только и произнесла Рейка, после чего вновь посмотрела на меня с вопросом на лице. Мне оставалось лишь вздохнуть на это всё. Увы, не прокатило. Склонившись к уху сестры, прошептал нужные слова. — Я, последняя из Минамото, разрываю договор служения с кланом Крыс, что с той стороны, по обоюдному согласию. Отныне вы свободны.
— Мы благодарим вас, Сакурай-сама, — произнёс он, так и не шелохнувшись.
И только после этого, поднялся на ноги.
— Это всё? — спросил я, надеясь на продолжение.
— Да, Аматэру-сама, — ответил он. — Мы благодарим и вас. Нам стыдно, что мы тянули так долго. Вы были правы во всём. А теперь, с вашего позволения, я удалюсь.
Поклонившись, он метров десять пятился и только после этого развернулся и уже нормальным шагом пошёл на выход.
Жалко-то как. Ну да ладно. Зато теперь они свободны и пусть я не могу захомутать их на несколько лет, но уж нанять для одной конкретной миссии теперь, думаю, получится. Ох, блин, а ведь получается, я нехило так прибавил работы Мацусите. Надо бы предупредить его, что Крысы свободны.
— Син, — вновь дёрнула меня за рукав Рейка. — А что, вообще, происходит?
Мне было лень ей всё объяснять, поэтому решил использовать так нелюбимую ею тему.
— Политика, — пожал я плечами.
— А-а-а… — скривилась она. — Пойдём лучше постреляем. Там столько народу ещё хэдшоты от нас не получило.
— А знаешь, пойдём, — усмехнулся я. — Остаток вечера я полностью в твоём распоряжении.
— Яху! — вскинула она руки. — Хана вам, нубы галимые!
— Рейка, — произнёс я укоризненно. — Ну что за выражения, право слово.
— Кхм-кхм, — прокашлялась она. — Новички должны страдать?
— Сойдёт, — махнул я рукой. — В конце концов, это и правда их судьба.
Глава 7
Я сидел в кресле большой гостиной, она же центральная, она же общая, она же семейная, а по обе стороны от меня, на подлокотниках кресла, сидели Норико и Акеми.